– Понятно, – кивает Жу и встаёт со стула. – Чёрт, на тебе работу, да?
– Да, да: чёрт, на тебе работу, отдай мне эту… потеряшку, – пришепётывает тётя Валя.
– Спасибо. Я за молоком вечером тогда.
– А что, – слышит голос в спину, – ещё, что ли, кто потерялси?
– Нет, – говорит. – Это я так. На всякий случай. На всякий случай…
– А то ошо знашь что – сходи-ка к пасечникам! – кричит тётя Валя, и Жу останавливается, оборачивается. – Пасечников знаешь?
– Нет.
– Живут там-от, на Кошачьем городке – крайний дом. Совсем-от крайний, уж у леса. Они у какие знаткие! Они, может, подскажут чего.
– Хорошо. Спасибо.
Проходит сени, наклоняется и выныривает на свет, на тёплый воздух.
Собака вскидывает голову, но не лает. Только три раза лениво хлопает по пыли хвостом.
– Чёрт, на тебе работу, отдай мне заботу. Чёрт, на тебе работу, отдай мне мою заботу, чёрт, на тебе работу, отдай мне… – твердит Жу, быстро спускаясь по дороге в деревню.
Кошачий городок, значит? Что ж, ладно, значит, в Кошачий городок.
Деревня кончилась, последние дома остались внизу холма, будто выбившись из сил. Подъём всё не выполаживается. Жу идёт, стараясь держаться подальше от дороги, но где там идти – трава по пояс, бурьян. Голову печёт, в спину догоняет рёв моторов. Ползут, ползут в гору гружёные лесовозы. Натужно кряхтят, стараются. Пыль от них столбом. Жу отворачивается, натягивает ворот рубахи, дышит в него или не дышит вовсе, когда накрывает пылью с головой. Лесовоз наползает, лесовоз проползает. Скрылся лесовоз. Пыль оседает долго. Жу идёт, не вынимая носа из рубашки. Проводит ладонью по голове. Всё-таки хорошо лысым.
Но где же эти самые пчеловоды? Может, не тот был сворот? Никто здесь уже не живёт. Не может жить.
Как вдруг – точно: на самой верхотуре, где уже растут сосны и, кажется, начинается лес, появляются: крыша, заборчик, сарайка. У забора стоит задом на выезд зелёная «Нива». Чем ближе подходит Жу, тем яснее видит: всё здесь такое хозяйственное, ладное, сбитое, всё такое чистенькое, приятное. Хорошие люди должны здесь жить. Пчеловоды.
Ворота открыты, и Жу заходит во двор. Тишина и покой. На двери открытой сарайки развешаны сети. Внутри виднеются удочки, ещё какие-то снасти. У забора привален старый улей – зелёный домик. Жу смотрит на него и улыбается. Почему-то очень приятно смотреть на этот нежилой дом, такой он опрятный и ладный, как всё здесь. Прям хоть в нём и живи.
На окне – вазочка, в ней жёлтые цветочки купавницы. Что дальше в комнате – не видно, окно высоко. Жу привстаёт на цыпочки, но не дотягивается. Поднимается на крыльцо, дёргает дверь. Закрыто.