– Сударыня, сказать по правде, я не совсем понимаю, в чем моя вина. Я совершил правосудие, дрался за честь девушки и ее отца, и меня же еще заковали в колодки.
– Да уж, справедливо сказано. Только никто в нашем городе не хочет поменяться с вами местами.
– Как, по-вашему, я должен был поступить? – спросил я.
Она встала передо мной на одно колено, едва не коснувшись золотой монеты.
– Слушать надо было, – ответила она. – А вы всё говорили, ох и хорошие же слова, да только никто не подскочил и не сказал: «Возьмите меня, сударь! Я буду вашим человеком!» Просто вы смотрите на нас так, словно мы псы или дети неразумные. И на слуг лорда напали в одиночку, как болван.
– Решил, что, может, они меня не успеют схватить, если я наскочу на них первым.
– В следующий раз просто бегите.
Она достала из торбы молот и еще какой-то инструмент, напоминавший узкую стамеску. Приставила его к замку, удерживающему колодки, и сбила одним ударом. Убрав инструменты обратно в торбу, женщина нагнулась и подняла монету.
– Не слишком-то большая плата, – сказала она.
Я избавился от колодок и попытался размять затекшие плечи и спину.
– Вам лучше поторопиться. Ваша лошадь стоит вон там за амбаром. Оседлайте ее как можно скорее, а потом скачите, куда я вам покажу.
– Они придут за вами, – предупредил я.
– Муженька своего хоть к делу пристрою, он поможет. Да и другие подтянутся, если припрет.
– Я все-таки не понимаю.
– А чего непонятного-то? Вы тут всякого наговорили, а я слушала очень внимательно.
* * *
Я слушал, но ожидание казалось невыносимым. Огромная толпа. На той стороне площади на помосте герцог с сыном, вокруг него – стражники, готовые схватить нас. И маленькие золотые диски, которые бессмысленно кружатся на камне, постепенно замедляясь.
И тут, словно молния, промелькнули мохнатые лапы: собака породы шарпни, быстрая, как скаковая лошадь, выскочила из толпы и схватила зубами одну блестящую монету, словно крысу поймала.
В камень рядом с собакой ударила стрела.
– Венчик! – крикнул мальчишка из толпы. Мститель, маленький тиран, с которым я познакомился несколькими днями ранее. Он выбежал на пятачок и тоже схватил монету, а затем тут же слился с толпой, сделав рукой неприличный жест и показав его сперва мне, а потом и герцогу. Еще пара стрел ударила по пятачку, ломаясь о твердый камень.
– Любой, кто поднимет эти грязные монеты, получит стрелу! – заревел герцог. – Расходитесь по домам, а не то, клянусь, я заставлю вас всех расплатиться кровью!
Затем крупная женщина, которая первой пообещала защищать Алину, выбежала и схватила монету, тут же слившись с толпой. Выбежал еще один, с раненой рукой, крепко примотанной к груди, – Кайрн, бедняга, который хотел стать плащеносцем Лоренцо. Затем третий, четвертый. Все они хватали монеты и тут же прятались в толпе.