— Сааренс рутенде? — его всего затрясло, точно начался припадок трясучей. — Маатерс булс рутенде фрам?
— Зууст плансхаат! — он попытался вырваться, однако я продолжала давить на горло. — Плансхаат…
Разбойник обмяк. Я ухмыльнулась, а потом провернула нож в ране. О, снова ожил, заворочался. В этот раз я давила очень долго, чтобы наверняка, а после, одним рывком сломала шею. Отпустила горло и поднялась на ноги, ощущая на себе взгляды приумолкших солдат. Сержант щурился, а Грард смотрел мрачно, исподлобья.
— Жимумнец, — сказала я, отвечая на безмолвный кивок Кира. — Мастер Тууфта Хуца — Носитель Топора.
— Почему же солдаты его взяли так легко? — спросил Кир и покосился на королеву. Та казалась задумчивой.
— А они его не взяли, — я подобрала Пену и ухмыльнулась. — Это он позволил себя взять. Хотел убить тебя или её, а потом, под шумок, свалить. Всё правильно рассчитал: во время паники его бы никто не смог остановить. Не повезло.
— Что делать с пленниками? — сержант обращался к Грарду, но косился на королеву.
— Повесьте, — приказал Кир и со стороны бандитов донеслись вопли отчаяния. — С такими и в мирное время не особо церемонились, а сейчас… Сержант, неужели о таких мелочах вы ещё должны кого-то спрашивать?
— Кир, — Найдмир коснулась его плеча. У губ королева залегла глубокая складка. — Они же — ещё дети! Может быть простим, на первый раз?
Мне было что сказать на это, но я решила промолчать. Впрочем, Кирион и без меня знал, что говорить и делать. Он просто показал пальцем. Королева посмотрела, помрачнела ещё больше и тяжело вздохнула. Одна из простолюдок прекратила завывать и лишь глухо всхлипывала, баюкая на руках мёртвого сына. Случайная стрела пронзила грудь мальчугана и тот лежал на руках матери, напоминая сломанную марионетку.
— Сержант, выполняйте, — Грард цедил слова, через плотно сжатые зубы. — У дороги вешайте мерзавцев. Чтобы видно было.
Пятёрка приговорённых дружно шлёпнулась на колени и воздух наполнило нытьё о пощаде и милосердии. Найдмир скривилась, точно у неё заболел зуб, положила руку на живот и поехала вперёд. Кир следовал за ней и что-то шептал на ухо. Взгляд, который он оставил мне, был очень странным.
Верёвки тут же нашлись у простолюдов и те сами вызвались привязать их к ветвям деревьев. Какой-то из бандитов, окончательно ошалев от ужаса, обещал прирезать всех толстомордых палачей. Остальные продолжали скулить, точно побитые щенки. Когда последнего волокли мимо, я остановила солдат.
— А ну, погодите, — я пнула разбойника. — Жить хочешь, дерьмо собачье?