Пожалуй, поработаю над королевским заказом, раз уж не спится.
Спускаюсь в мастерскую, захватив со столика корзинку со свежей клубникой. Каждый вечер мне присылают такие из дворцовой теплицы. Сегодня клубника, вчера были персики. Интересно, какие они на вкус? Запах приятный.
Последнего человека в королевстве берегут и лелеют. Фрукты вот каждый день, королевское покровительство и официальное разрешение убивать — раз в неделю по одному любого вида и рода, узаконенная лицензия. Дань моей кровожадной человеческой природе. Всем ведь известно, что настоящие люди не могут подолгу обходиться без убийств, чахнут и умирают сами, если не позволять им убить того, кого хочется. Так что мне позволяют. Могу и двоих-троих прикончить — ничего не сделают. За десяток, пожалуй, Король пальчиком погрозит — но не особо сурово. Подданных у него много, а серебряных дел мастер один. Вернее, одна. И другого пока не предвидится. Резня, она ведь не только в нашем королевстве была, теперь такие как я — на тройной вес серебра, да не простого, а лунного, высшей пробы.
* * *
Дверь в подвал тяжёлая, одной рукой не открыть даже мне, приходится поставить корзинку на пол. Тщательно задвигаю толстенную плиту обратно, хотя страх горожан охраняет меня не хуже тяжелой каменной двери. С рыжей кошкой Памелой, дочерью Элизабет, мы до Резни в один класс ходили, но она для местных до сих пор «девочка», я же — «мэм» или «Госпожа».
Слева от двери — особое зеркало, золотое, заговорённое. Пламя вечного факела над ним слегка подрагивает, в ближайшие дни стоило бы обновить заклинание. Раздеваюсь, избавляюсь от неприятно липнущей к коже плёнки. Я никогда не ношу шкурку тут, а с недавних пор — и не только по привычке. Смотрю на свое отражение и вижу то, чего не увидели ни оборотни, ни Антуан — затравленный взгляд насмерть перепуганной девчонки. А может быть, я всё придумала и ничего невозможно там разглядеть. Просто завтра мне стукнет семнадцать, и как раз полнолуние, удобнее не придумаешь. Надо решаться. Противно и страшно, но — надо. Я уже не ребёнок.
Мне ещё и десяти не было, когда горожане стали считать меня взрослой и обходить Дом у Старого кладбища дальней дорогой, а на двенадцатилетие Король сделал роскошный подарок — указ о признании Ференциаты из клана Фейри-Ке полноправным Мастером Серебряных дел. Необычное явление для нашего рода, где обучались — играя, за официальным признанием не гнались и могли оставаться детьми, давно уже обзаведясь своими собственными. Впрочем, если ты последняя из этого самого рода, и все твои родичи перебиты у тебя на глазах — это хороший стимул для ускоренного взросления. Да и сомнений в том, кем именно надо быть, чтобы выжить, тоже не остается. Ни малейших.