Он взметнулся с дивана, лицо его исказилось от боли. Брук вдруг показалось, что ее сейчас обвинят во лжи.
– Как это возможно?! Ее тело нашли.
– Это была не она. И она может приехать домой, если поклянешься не убивать отца ее ребенка.
– Я уже дал эту клятву.
– Отец ребенка – не Роберт, и прежде чем я назову его имя, я должна услышать, как ты дашь слово не убивать его. Доминик, пойми, Элла инсценировала собственную смерть потому, что не хочет его гибели и не хочет видеть тебя в тюрьме. Поэтому клянись. Это ее условие. Не мое.
– Она действительно жива? – недоверчиво спросил Доминик.
Брук кивнула.
– И она, и твоя племянница.
– Боже мой, как?!
Брук рассказала, что могла, о том, как Элла заметала следы, но не назвала имен и мест, затем призналась, как сумела найти Элоизу.
– Сначала я надеялась отыскать доказательства того, что смерть Эллы была несчастным случаем. Не самоубийством. Потом стало понятно, что малыш, возможно, выжил. Я решила, что ребенок, по крайней мере, может облегчить твою боль. Мы не ожидали найти их обеих.
– Где она?
– Не скажу.
– Черт возьми…
– Я не могу! Она заставила меня пообещать, что до того, как ты поклянешься, я не сообщу никаких подробностей о ее местонахождении.
– Ад и проклятье! Не похоже, что я клянусь?
Брук понимала его досаду. Ей бы следовало улыбнуться, но момент был слишком неподходящим.
– Она хотела, чтобы ты торжественно поклялся, – выдавила она.
О боже, снова этот хищный блеск в его глазах! Но она не думала, что он злится на нее.
Доминик принялся вышагивать по комнате, при этом он непрерывно ругался. Но Брук терпеливо выжидала.
Наконец он остановился и уставился на нее:
– Торжественно клянусь не убивать его. Ну вот, я сказал это достаточно внятно. Теперь назови имя того, кого я измолочу до полусмерти.
– Бентон Симонс.
Он зарычал и, подойдя к стене, ударил по ней кулаком. Брук поспешила к нему, посмотреть, что с рукой, и укоризненно прищелкнула языком.
– Учти, она не хочет его смерти, хотя не станет возражать, если ты задашь ему знатную трепку. Но вы с сестрой можете обсудить это позже.
– Почему она винила во всем твоего брата? Или просто хотела сбить меня со следа?
– Нет, она не знала, что ты прочтешь ее дневник. И во всем происшедшем есть косвенная вина Роберта. Хотя он считал, что помогает другу, когда вмешался туда, куда ему вмешиваться не следовало. Он тем летом подружился с Бентоном и узнал, что тот залез в такие карточные долги, что отец угрожает лишить его наследства. Поэтому Роберт посоветовал Бентону ухаживать за наследницей герцога, которая через несколько лет достигнет брачного возраста. Богатство девушки могло помочь решить все проблемы Бентона, если бы только он сумел уговорить герцога согласиться на брак. И это единственное, что могло побудить его отца уплатить долги сына. Бентон был пьян, когда рассмеялся в ответ на сообщение Эллы о ребенке. Но он уже знал, что не сможет жениться на ней. Даже если любит. Он порвал с ней так грубо, потому что ему грозило лишение наследства, а без денег, по его мнению, он будет недостоин Эллы.