А может и не быть. Он вполне способен поддаться ярости и вышвырнуть ее из дома. Но это может случиться только в минуту слепой ярости. Он не отдаст все, что для него дорого, лишь бы избавиться от нее. Для этого у него достаточно здравого смысла. Именно поэтому он так рассержен и делает все, чтобы вынудить ее уехать.
Сколько времени у него есть, чтобы выиграть эту битву? Имеются ли какие-то временные ограничения, в пределах которых он обязан жениться? Ее семья уж точно прислала ее, не тратя времени. Следует спросить Вулфа, и может быть, не стоит заставлять его ждать.
С этой мыслью Брук поспешила в дом и взбежала по лестнице. Пес Доминика сидел у двери в ожидании, пока его впустят. Удивительно, что на двери не было царапин, хотя его явно не всегда впускали сразу. Очевидно, у животного терпения больше, чем у нее.
Брук громко постучала. Пес тут же на нее зарычал.
Брук опустила глаза, увидела, что он обнюхивает ее руку, и широко улыбнулась:
– Учуял Растона, верно? Ты должен привыкнуть к его запаху, если мы с тобой собираемся дружить.
В следующую секунду дверь широко открылась.
– Могу я сказать, леди Уитворт, что сегодня вы божественно выглядите? – Стоявший на пороге Гейбриел коротко улыбнулся.
Она не ответила. Пространный комплимент ее смутил, потому что она вообще не привыкла ни к каким комплиментам.
В комнате снова было полно слуг Доминика. Даже камердинер высунул голову из другой двери, чтобы приветливо поздороваться.
Улыбнувшись, Брук подошла к кровати. Доминик все еще был в ночной сорочке, и на этот раз обе его ноги были прикрыты простыней.
– Здесь всегда так много людей? – осведомилась она.
Его золотистые глаза смотрели на нее в упор. Он опять хмурился. И все же удостоил ее ответом:
– Один – для того, чтобы помогать и приносить все необходимое, еще один никак не оставит в покое мою одежду, а третий заявился, чтобы действовать мне на нервы.
Ее жизнерадостная улыбка исчезла, хотя решимость осталась.
– Если вы имеете в виду меня…
– Я имел в виду Гейбриела, но вы определенно входите в ту же категорию.
– Некоторые вещи не требуют повторения, – подчеркнула она. – Я вполне осведомлена о ваших чувствах, как и вы – о моих. Неплохо бы заключить перемирие.
– Пообещайте, что уедете до свадьбы, и перемирие тут же наступит.
Может, следует сделать вид, что она согласна, и посмотреть, какой он, когда не рычит и не хмурится? Нет, она не осмелится дать ему надежду, чтобы тут же ее разрушить.
Брук подошла к кровати и вынула из кармана маленькие ножницы.
– Посмотрим, уменьшилось ли воспаление.
– Я чувствую себя лучше, – промямлил он.