У него сделалось невероятно грустное лицо.
– Как она умерла, Гейбриел? – очень мягко спросила Брук.
Можно было даже не ждать ответа. По его снова сделавшемуся настороженным взгляду она сразу поняла, что он собирается сказать.
– Если хотите узнать, что случилось, вам следует спросить Доминика.
Брук вздохнула. Можно подумать, это совершенно безопасная тема в разговорах с волком. Пытаясь нащупать новую тактику, она оглянулась на запертую комнату, о которой Гейбриел упоминал раньше.
– А как насчет комнаты?
– Эллы? Я говорил, что она постоянно закрыта.
– Вы также сказали, что в другое время я могу ее посмотреть. Теперь как раз самое подходящее время.
– Но зачем это вам?
– Хочу лучше понять людей, виноватых в том, что я здесь. Доминик, Роберт и… Элла.
Прежде чем кивнуть и отпереть дверь, Гейбриел немного поколебался.
– Только не говорите Доминику, что я позволил, – прошептал он.
Брук протянула руку за ключом:
– Обещаю, что он не узнает. Уходя, я запру дверь.
Он кивнул и стал спускаться по лестнице.
Брук вошла в комнату и быстро закрыла за собой дверь. Найдет ли она что-то интересное в комнате мертвой девушки? Правда, вряд ли это подскажет ей причину смерти Эллы.
Здесь было темно и пыльно. Толстые шторы были сдвинуты. Прежде чем медленно обойти комнату, Брук одну отодвинула.
Должно быть, она видит комнату такой, какой видела Элла. Если не считать прислоненного к стене портрета прекрасной молодой девушки. Это Элоиза Вулф? Похоже, так и есть, и портрет нарисован до ее восемнадцатого дня рождения: черные волосы, янтарные глаза, в которых светится радость. Волнуется в ожидании лондонского сезона?
Возможно, портрет занимал почетное место внизу, пока смерть Эллы не причинила ее родным невыносимую боль. Они больше не могли спокойно на него смотреть и поэтому спрятали в запертую комнату.
Все, казалось, было на месте. Ничего не пропало. Туалетный столик по-прежнему был заставлен духами и безделушками, в маленькой гардеробной было полно одежды, шляпок и туфель. На стене висел рисунок прекрасной белой лошади и еще один, изображавший лодки на море. Элла определенно любила пейзажи. На тумбочке рядом с кроватью стоял миниатюрный портрет Доминика. Вулф на нем был совсем молодой, хотя достаточно взрослый, чтобы быть похожим на теперешнего. Судя по словам Гейбриела, Элла любила брата и была с ним очень близка.
Тут же стояла шкатулка для драгоценностей с вырезанной на крышке головой волка. Фамильное наследие?
Брук открыла шкатулку и удивилась, увидев, что она почти пуста, если не считать потемневших от времени серебряных сережек. Если у Эллы были свои деньги, почему шкатулка не наполнена дорогими украшениями?