Доминик мог бы продолжать сидеть, но вместо этого лег на одеяло и свернулся клубочком, подложив под голову руку. Его голова едва не касалась задней стены, ноги занимали слишком много места.
Брук быстро повернулась, чтобы видеть его лицо, и пожаловалась:
– Если вы тут разляжетесь, здесь не хватит места для нас обоих.
– Тут полно места. Вы тоже можете лечь и прижаться ко мне спиной. Я даже привез вам подушку.
Вероятно, он имел в виду свою руку, хотя все еще опирался на нее. Кроме того, голос его был очень недовольным. Ему тесно, он вынужден находиться близко от врага. Конечно, он не рад. И его нога…
Она глянула на его правое бедро и встревожено спросила:
– Вам больно? Надеюсь, рана не открылась снова?
– Хотите, чтобы я снял брюки для осмотра?
Брук, должно быть, выглядела такой удивленной его предложением, что Доминик поправился:
– Рана надежно забинтована и, благодаря вашему уходу, не так уж сильно болит.
Неужели это благодарность?
Она не верила собственным ушам, пока он не добавил:
– Можете считать свое спасение платой за мое исцеление. Теперь, когда мы в расчете, вы можете ехать домой.
Он имел в виду ее дом. Не свой. Но она уже немного утолила голод и потому попыталась не позволить ему испортить ей настроение.
– Как вы нашли меня? – спросила Брук.
– Меня привел Вулф.
– Где он?
Волк фыркнул:
– Возможно, до сих пор лает на лисью нору, как раз к югу отсюда. Я прискакал сюда, потому что как-то летом во время грозы сам нашел убежище в этих развалинах. Это единственное укрытие в здешних местах, вот я и подумал, что вы должны отыскать последнюю уцелевшую комнату.
Она не назвала бы комнату уцелевшей, но сообразила, что большое тело Доминика почти загородило ее от ветра. Может, именно поэтому он лег? Если так… это рыцарский поступок.
Послышался собачий лай.
– Ну вот. Он ищет меня.
Неужели это Вулф? Или тот белый пес все еще рыщет в развалинах, потревоженный звуком голоса Доминика и чувствующий угрозу. Но Доминик, очевидно, полагал, что это Вулф, потому что позвал любимца. Если это Вулф, он, должно быть, учуял запах другого пса, потому что тоскливо, словно призывая его, завыл.
– Иди сюда! – крикнул Доминик.
Брук взвизгнула, когда Вулф втиснулся в каморку и энергично отряхнулся, прежде чем лечь у ног хозяина. Доминик что-то проворчал. Брук закатила глаза, вытирая с лица капли воды.
– Как вы нашли эти развалины в темноте? – спросил он с любопытством.
– Мне помогли.
– Кто?
– Духи ведьм, – ухмыльнулась она. Он фыркнул, но она тут же пояснила: – Я как раз проезжала мимо, когда начался дождь, так что было очень легко свернуть сюда.