Сильвен развернул мишленовскую карту Финистера и разложил ее на столе:
– Если мы ставим на Морле, я не вижу обилия вариантов.
Он указал на два острова у входа в большую бухту:
– Вот остров Черный и остров Луэ, оба со своими маяками, и разделяет их всего километр. – Его палец очертил кусок побережья напротив острова Луэ, в западной части. – Если учесть ориентиры и то, что дом стоит на высоте, вполне вероятно, что он находится где-то здесь, в западной части рейда, на высотах мыса Пен-аль-Лан. Похоже, места там малонаселенные. Если мы не промахнулись, вы отыщете эту хибару.
Паскаль поблагодарил его, и они вместе направились к кофемашине. Люси осталась перед картой. Бретань… Изрезанный берег… Она представила себе бушующее море, дом и гигантские волны внизу, крики жертв, затерянные в ветре и лучах маяков, пятнающих ночь… Почему он привел их туда, так далеко? Почему именно этот дом?
Люси не собиралась пренебрегать этим следом. Немало километров отделяло ее от Бретани, но она отправится в дорогу и отыщет дом. Может, там осталось только переворошить пыль, но меньше года назад в заброшенном жилище было совершено убийство. Кучка выродков проехала всю Францию с востока на запад, чтобы принести там в жертву Эмилию Робен.
Там, а не где-то в другом месте.
На это наверняка есть причина.
Две машины без полицейских обозначений летели через черные равнины в направлении Эврё. Шарко не желал рисковать: пока Николя и Одри будут просачиваться сквозь девять голов Гидры, трое людей, один из которых Паскаль Робийяр, засядут в машине и вмешаются в случае неприятностей.
Если Николя остался в обычной одежде – джинсы, кожаная куртка, высокие мартинсы, – то Одри выбрала прикид, соответствующий обстоятельствам. Черная подводка и тушь, ярко-фиолетовая помада, тальк на коже. Прическа каре, кожаные брюки в облипку и бархатный фрак дополняли картину. Никакого оружия, их, безусловно, досмотрят, прежде чем пропустить.
После долгой перебранки между Николя и Шарко было решено, что чип будет у нее, приклеенный к запястью пластырем цвета кожи. Она умела убеждать: после работы в отделе наркотиков она вполне способна раствориться в подобном окружении. Но что бы ни случилось, они должны держаться вместе.
Капитану полиции она казалась суперкрутой, но он держал это впечатление при себе. Он сосредоточенно вел машину по извилистой дороге, ведущей в никуда. Весь день они собирали информацию о Гидре, прошерстили все, что касалось личностей и жизненного пути основателей. В картотеках ничего не нашлось: все трое были чисты. Кристоф Доллз, единственный мужчина в трио, был явно одержим куклами, до такой степени, что переделал себя под воскового человечка. До Гидры он был фотографом и создавал в компьютере женщин-роботов из сменных деталей или прозрачных кукол с органами внутри, которых затем материализовал на принтерах 3D. Он немало выставлялся в известных галереях в Токио. Две его сподвижницы были ничем не примечательны. Одна занималась графикой, другая устраивала перформансы в стрип-клубах Парижа.