, что следует подтвердить диафаноскопией. Все это согласуется с оборонительными отметинами: субъект был атакован при жизни, одним-единственным животным, учитывая однотипную форму укусов. Некоторые другие раны, в частности в области печени, скорее, нанесены
post mortem[15].
– У вас есть соображения относительно того, какое это может быть животное? – спросила Одри.
Шене поднял руку, призывая к терпению. Он продолжил описание, остановился на трупных пятнах, предположил, что смерть стала следствием раны в области горла, а после того, как человек скончался, была извлечена печень. Николя подумал, что речь может идти об инсценировке или о некоем ритуале, придуманном убийцей.
Медэксперт взял несколько проб – из-под ногтей, волосы – для токсиколога. По его мнению, лицо было раздроблено, размозжено каким-то тяжелым инструментом, вроде металлического лома или кувалды, уже после смерти, а потом растворено кислотой. Одри крепилась изо всех сил, стараясь держаться прямо, но гул в голове нарастал. Несмотря на леденящий холод в прозекторской, ее ладони под перчатками стали влажными, а по спине стекали капли пота.
Медэксперт сделал всем знак подойти ближе:
– Видите? Вот хватка на горле. Мощная, глубокая. Я посмотрю после вскрытия, но, по-моему, он потерял много крови, что и стало причиной смерти. В таком случае место обнаружения тела и было местом преступления. Но мы это и так предполагали.
– О чем ты думаешь? – спросил Николя.
– Я поговорю с ветеринаром. Априори я дал бы руку на отсечение, что это собака какой-нибудь мощной породы, вроде стаффа или питбуля. Мне приходилось осматривать жертв нападений животных такого рода, когда я консультировал в госпитале Помпиду. У них специфическая форма укуса, очень широкая челюсть и короткие клыки, как здесь. И они способны вырвать половину икры.
– Так почему в нашем случае это не может быть такой зверь?
Шене подвел полицейских к экрану компьютера, рядом с окном, выходящим во внутренний двор ИСМЭ. Дождь барабанил по стеклу, нарушая покой мертвецов. Шене показал несколько снимков:
– Перелом большой берцовой кости в месте укуса. Idem [16]локтевой и лучевой костей. Эта зверюга буквально раздробила ему кости. Даже питбуль не способен причинить такие повреждения. А размер пасти! Это ни в какие ворота.
– Тогда кто? Лиса? Волк?
– Нет-нет, у них форма пасти более вытянутая, более узкая. Я дам вам ответ, как только получу заключение ветеринара.
Четверть часа спустя медэксперт перешел к внутреннему обследованию. Вскрытие грудной клетки и брюшной полости, полости таза, черепа, извлечение внутренних органов – и все это под визг грудинных пил, скрип скальпеля, металлических прикосновений к мягкой коже, покрытой синими, лиловыми и желтыми разводами. Одри засунула в рот сразу три пластинки ментоловой жвачки. А Николя не смотрел ни на Шене, ни на тело. Он вспоминал фотографии с места преступления, ноготь, застрявший в древесине щита. Может, этого человека бросили в яму на съедение зверю, прежде чем изуродовать лицо и вскрыть живот, чтобы вытащить кусок печени? Кто присутствовал при убийстве? Человек подвергся пытке, потом его изувечили и оставили в грязи под ледяным дождем. Да вдобавок эта непостижимая татуировка, зловещее предсказание…