– А разве не преступление то, что ты делаешь с этими собаками? – проорал Николя, наподдав ему по затылку.
Адвокат открыл было рот, но Шарко встал так резко, что стул с противным скрежетом отъехал по полу. Он обошел стол и помахал фотографией трупа перед носом Проста:
– Итак, подведем итоги: ты выкопал яму в чаще леса, накрыл ее доской и всякой растительностью. Этакая… невидимая яма. Верно?
Никакого ответа.
– А мы внутри ее находим бедолагу, искусанного псом, который непонятно как перемолотил ему половину костей, вырвал горло и выгрыз печень. Так объясни нам: если виноват не ты, то кто? Святая Инквизиция?
Прост вялой и влажной рукой взял одну из фотографий. Потом другую, где крупным планом были видны укусы.
– Кости размолочены, вы говорите?
– Большая берцовая, локтевая, лучевая… просто в порошок стерты.
– Я знаю только одну собаку, которая на такое способна…
Он отвел глаза от фотографии, его зрачки расширились. Он уставился на какую-то воображаемую точку на столе.
– Когда мы в первый раз встретились, я еще в жизни не видел такого здоровенного стаффа… Клянусь, это чертово чудище, а не собака. В холке немногим выше обычного, но такой накачанный, мускулы прямо прут отовсюду, как… как Шварценеггер, только среди псов. И морда в два раза шире, чем у нормальных. Клянусь, я не выдумываю. Ни одна зверюга против него больше пяти минут не выдерживала. Эта псина, она нечеловеческая.
– Вот странно-то, – бросил Николя. – А кто хозяин?
– Он называет себя Каратель.
Николя переглянулся с Шарко, у которого в голове тоже щелкнуло. Майор порылся в своей папке и извлек первое письмо Ангела. Человек в маске упоминал этот псевдоним. Я покажу вам, на что способны эти монстры, прячущиеся во Франции, со своими сбирами вроде Карателя. Теперь у них есть формальное доказательство наличия связи между двумя делами. Если Ангел знаком с Карателем, обратное тоже должно быть верно. Шарко закрыл папку и, подавшись вперед, уперся ладонями в стол:
– Выкладывай.
– Я с ним не знаком, не знаю, откуда он, этот тип очень осторожен. Я даже не смог бы сказать, какая у него тачка.
– А ты постарайся.
– Клянусь. Он увертливый, как уж. Лет сорока, бритый череп, настоящий здоровяк, не такой, как его пес, но тоже крепкий. Всегда в бомбере цвета хаки. Смахивает на скина. У него один палец отрезан, но он способен на… Я хочу сказать, он такое вытворяет своими руками. Его пальцы притягивают металл. Я не вру, сам видел. Он проводит пальцами над болтом или гайкой, и они к нему приклеиваются.
– Ты сказал об отрезанном пальце. Котором?