— Умный, гад, — криво улыбнулся следователь, — успел стереть все отпечатки.
— Тогда вы ничего не докажете.
— Докажем, — с нажимом сказал начальник УВД.
Мужчина посмотрел на часы, направился к двери.
— Отпечатки должны быть. Разработайте мотивацию.
Дверь закрылась.
— Послушайте, — проникновенно сказал Бекасов, понимая, что его позиция слабеет. — Зачем вам это нужно? Я ведь выполняю задание вышестоящего начальства и до сегодняшнего дня не знал ни Голубенского, ни его телохранителя. Приедет следственная комиссия из центра и во всём разберётся.
— Что тебе рассказал Глыбов? — пропустил мимо ушей его тираду подполковник.
— Ничего существенного.
— Зачем ты его искал?
— Поговорить. Интересно всё же, почему так просто можно убить хорошо охраняемого человека. А Глыбов был ближе всех к покойнику. Может быть, он всё и устроил?
Следователь и начальник УВД переглянулись.
— Зачем ты убил Глыбова? — заученно повторил следователь.
Савва вздохнул.
— Не надоело задавать идиотские вопросы? Вы же знаете, что я не убивал его. Кстати, пошёл он погулять вместе с вами. — Савва глянул на подполковника. — Есть свидетели. Значит, его смерть была вам полезна? Почему? Что он знал такое, что никто больше знать не должен? Или я прав, и его убрали как исполнителя?
Начальник УВД пошёл к двери.
— Запиши в протокол, что он косвенно признался в содеянном.
— Дерьмо! — сказал ему в спину Бекасов. — Я же всё равно докопаюсь до истины.
Подполковник оглянулся, пожевал губами, поманил из коридора вооружённых милиционеров.
— В машину его, повезём в Управление.
— Э-э, что тут у вас происходит? — В коридоре возник начальник Норильского отдела ФСБ. Его сопровождал тот же мужчина, что и раньше.
— Да вот, Арсений Саркисович, этот московский гусь убил Глыбова.
Все расступились.
Фофанов хмуро оглядел тело на кровати, повернулся к Бекасову.
— Ты что, майор, совсем офонарел? Зачем тебе это понадобилось?
— А вы и в самом деле идиот или прикидываетесь? — крутанул желваки на щеках Савва. — Глыбова и убили потому, что кто-то сильно не хочет, чтобы мы разобрались в происшествии. Требую освободить меня! Немедленно! Я приехал не убивать свидетелей, а выяснить причину убийства Голубенского. Задержание при отсутствии доказательств буду считать намеренным срывом выполнения данного мне приказа. Со всеми вытекающими.
Фофанов наклонил голову к плечу, подумал, переводя взгляд с Бекасова на труп и обратно, обронил следователю:
— Освободите его.
— Но он задержан в…
— Освободите! Он поедет со мной.
— Арсений Саркисович… — начал нервно подполковник.
— С вами я ещё разберусь, Семён Петрович. Не понимаю, какая муха вас укусила. Вам будет трудно доказать вину майора. А на разработку мотивации требуется время.