— В какой-то мере пришельцы, хотя и не с других звёзд. Но об этом мы ещё поговорим… Если договоримся.
— Но вы убиваете людей…
— Это вынужденная мера. Люди вроде Голубенского — практически отморозки, им недоступна логика такого уровня. Конечно, мы пытаемся с ними беседовать, но…
— Понятно. На Ямале вы тоже поработали?
— На Ямале поработали другие носители ПСП.
— Чего?
— Ты задаёшь слишком много вопросов, майор. Давай прежде обсудим проблему. Будешь работать с нами? Нам такие люди нужны. Зомбирование идиотов, как правило, не даёт хорошего результата. Пример — Петров.
Бекасов поднял голову.
— Вы… зомбируете… помощников?
— Редко, но приходится. Соответствующие средства уже разработаны.
— Вы и меня запрограммируете?
— Не хотелось бы. Зомбированные люди рано впадают в маразм.
— Спасибо.
— Не за что.
— Зама генпрокурора вы тоже запрограммировали?
— Зачем? Он нам не нужен. Итак, ты с нами?
— Нет. — Савва шибко потёр темя. — Не знаю… надо подумать. Хотелось бы знать, кого вы представляете, кто за вами стоит, какова общая стратегия… э-э, коррекции… кстати, почему вы называете Землю метареальностью? Что это означает? Ну и так далее…
— Согласишься работать с нами — узнаешь всё. Подумай, я пока покурю. — Начальник ФСБ Норильска похлопал его по плечу, вылез из джипа.
А Савва вдруг представил, что по всей стране сейчас бродят носители программы ПСП, готовые убить любого человека, который не согласится с ними работать, и поёжился. Работать с неведомыми «ускорителями прогресса», рискуя каждый раз честью и жизнью, убивать ни в чём не повинных людей не хотелось. Даже во имя величайшего прогресса и выхода в космос! И всё же, и всё же… мысль ушла, но тут же вернулась.
И всё же нельзя так! Нельзя убивать людей за то, что они ничего не понимают и заботятся только о себе. Насильственная «коррекция» уже давно применяется на Земле — теми же американцами, и ведёт она только к разрушению и хаосу. Как говорится: пусть бог не вмешивается! Люди сами должны справиться со своей внутренней чёрнотой и недальновидностью. Пастухи им не нужны.
Савва посмотрел на свои кулаки.
Если он решит действовать по своим внутренним оценкам, по совести, чем закончится его встреча с «корректорами»? Его запрограммируют? Или сил хватит, чтобы отбиться?
Допустим, он справится с нападением. Что дальше? Поверит ли Старшинин в его доводы? Или всё закончится тем же — зомбированием, но уже с «летальным исходом»?
Голубенский — отморозок. Чёрт с ним! Но таких, как он, много. Всех «мочить»? Или попытаться найти тему для понимания? Не все же идиоты?