Он многозначительно посмотрел на меня, давая понять, что интеллигентный человек это я, но и он тоже.
Похоже, подумал я, работать мне сегодня больше не придется. Я сварил кофе и предложил Грише рюмку коньяка.
— Не-е-е, завязал. Закодировался. Дел сейчас выше головы. Александр торопит, я его с поставками подвожу. А что я могу сделать — сырья нет. Только то, что в моем морге. По Москве у них полно жмурья, но отпускать не хотят, ждут, когда дам на лапу. Обгрызутся. Знаешь, мне Александр сказал, что у него там, в Бруклине, есть какой-то еврейчик, у которого в Энске все схвачено — прокуратура, судмедэксперты, морги. — Какой-то еврейчик! Слышал бы Натан, он бы показал этому комсомольскому недоумку еврейчика. — Он нам из Энска уже одного клиента переправил. Да ты ж его сам Александру возил.
Вот оно что! Значит, Гена-путешественник родом из Энска, а я-то не знал. Пикантная подробность!
— Не только туда возил, но и обратно, — сказал я, но Гриша, должно быть, пропустил эту мою реплику мимо ушей.
Мы пили кофе, курили, и Гриша расспрашивал про Энск, какая там гостиница, за сколько часов можно доехать машиной, а то не поездом же везти сырье, сколько же тогда проводникам придется отстегивать. Он подошел к окну и с гордостью показал мне серый «додж».
— Вот по случаю труповозку купил. Настоящая американская труповозка. Пока использую как разъездную машину, никто не догадывается, для чего она на самом деле. Знаешь что, приезжай ко мне на следующей неделе, я за тобой пришлю ее с шофером. Производство посмотришь, ты не думай, производство интересное. Мацерация, блин, это тебе не воблу к пиву чистить.
Откровенно говоря, у меня не было ни малейшей охоты смотреть на разделку трупов, даже если это называется красивым, латинского происхождения словом «мацерация». Но Стас последние дни просто извел меня: он наобещал сорок бочек арестантов телевизионщикам, и теперь ему позарез нужно было хоть что-то выдать на-гора. Мне ничего не оставалось, как принять заманчивое приглашение Григория на мацерацию и спросить, не станет ли он возражать, если я прихвачу с собой друзей с телевидения.
На какую-то долю секунды чистое чело Гриши Писаренко омрачилось сомнением, но комсомольское тщеславие взяло верх.
— Конечно, привози! Мы к вашему приезду приберемся, все будет в лучшем виде. Я симпатичных телок пригоню. — При этом Гриша сделал широкий жест обеими руками, как бы обрисовывая в воздухе совершенные формы, которыми должна обладать, по его мнению, «симпатичная телка».
Я не удержался от смеха.
— Зачем тебе телки? Ты что, собираешься демонстрировать на них свою технологию?