В кармане куртки у меня припрятаны бумажка (уже оформленная, со снежинками и все такое – остается только вписать текст) и карандаш.
Я записываю свои восемь вопросов, сворачиваю бумажку вчетверо и бегу к норе. По корням очень удобно добираться до волшебной норы – все равно что по лестнице… Без лыж и ботинок ноги кажутся легкими, а тело невесомым. Как будто я похудела. Как будто я почти ничего не вешу.
От подножия до входа в нору – семь древесных ступенек – магическое число.
Вокруг норы – коричневые, прошлогодние, влажные от снега травинки, и заиндевевшие веточки полыни, и засохшие цветы-зонтики.
Я просовываю письмо в нору. Еще я кладу туда шоколадную конфету.
Я говорю:
– Волшебница, ответь мне, пожалуйста, правду.
Я говорю:
– Волшебница, съешь шоколадную конфету. Она очень вкусная. Если тебе понравится, я принесу еще. Сколько хочешь. Ты только ответь.
Воскресенье ничем не отличается от субботы. В воскресенье все повторяется снова. Папа смазывает наши лыжи. Мама кричит:
– Чудовище!
Мама кричит:
– У тебя нет души!
Отец напевает что-то себе под нос. Выражение полностью выбралось из него наружу, оно покрыло его лицо страшной маской.
Мама кричит:
– Оставь ребенка дома! Не води ее на гору! Ты ведь знаешь, что там, внутри! Ты ведь прекрасно знаешь, что внутри…
– Что внутри?! – рявкает вдруг отец. – Что ты городишь? Ну? Я тебя слушаю – ЧТО ТАМ ВНУТРИ? Скажи это вслух. При ребенке.
Мама смотрит на него зло и затравленно, как кусачая собака, в которую вонзились шипы строгого ошейника.
– Ты знаешь, что там, – тихо рычит она.
– Не знаю, – говорит он. – Просвети.
– Там… то, что осталось… Отходы, – вдруг оживляется она. – Радиоактивные отходы. Это вредно для здоровья.
– Ну да, – саркастически ухмыляется отец. – И еще там следы от посадки НЛО. И радары американских спецслужб.
– Это вредно для здоровья, – без всякого выражения повторяет мать.
– Для здоровья вредно сидеть дома и жиреть. – Он выразительно переводит взгляд с матери на меня. – А заниматься зимними видами спорта для здоровья полезно. Соня, я ухожу. А ты как хочешь. Ты взрослая девочка.
Снова сноп искр и этот жуткий звук – ж-ж-ж-ж-ж-ж – как будто в мерзлых железяках замурованы сотни ос.
Осиное «ж-ж-ж-ж-ж» электрической дрелью сверлит мне руку, но я терплю. Голова под шапкой вспотела. За мной уже выстроилась огромная очередь на подъемник. Всем надоело. Все дают советы:
– Осторожненько, осторожненько цепляй!
– Не дергай!
– Не бойся!
– Быстрей давай!
– Пешком поднимайся!
– Помогите ей кто-нибудь!
Я чуть-чуть поворачиваю жужжащий бугель, чтобы два торчащих из него штырька плотно обхватили трос. Жужжание угрожающе усиливается – бугель дергается вслед за тросом – я дергаюсь вслед за бугелем – зажмуриваюсь – и снова падаю.