Присев перед зеркалом в украшенной кружевами сорочке, она принялась приводить в порядок волосы. Не имея в своем распоряжении горничной и будучи не в состоянии позволить себе парикмахера, она была обязана овладеть этим искусством самостоятельно. София надеялась, что, когда она покончит с этим, Венера окажется в пределах слышимости колокольчика, чтобы прийти и затянуть ей корсет, дабы она могла влезть в платье.
Она дала себе слово, что, добравшись до «Лесной чащи», первым делом наймет себе настоящую горничную. Все ее виргинские знакомые в качестве личных служанок использовали девушек-рабынь, умеющих шить, укладывать волосы и крахмалить чепчики, но она настоит на своем и возьмет к себе истую англичанку.
Повертев головой перед зеркалом, дабы оценить результаты своих трудов, София вздохнула. По иронии судьбы прическа ее выглядела очаровательно и очень шла ей. Хотя это не имело ни малейшего значения.
Глава десятая
Именинный бал
Октябрь 1754 года
В Вильямсбург пришла осень. Позднее октябрьское солнышко разбрызгивало позолоту по начавшим менять цвет листьям – красным, желтым и оранжевым, – но погода по-прежнему оставалась теплой. День выдался поистине замечательный и обещал мягкий вечер. На протяжении светлого времени суток улицы Вильямсбурга оставались необычайно пустынными, если не считать рабов, идущих по своим делам, слуг, доставляющих записочки и послания, да парикмахеров и их помощников, снующих из дома в дом, от одной семьи к другой со щипцами для завивки волос и коробками с пудрой и мушками. Все же остальные оставались у себя, выходя лишь к позднему завтраку, ожидали визита парикмахера и только потом начинали приготовления к главному событию сезона в Вильямсбурге – Именинному балу, ежегодному празднованию официального дня рождения короля.
Виргинцы хвастались тем, что Вильямсбург отмечает этот праздник с такой же помпой и пышностью, как и Лондон. Он также обозначал конец сезона открытых судебных и парламентских заседаний, когда полномочные представители виргинского самоуправления и члены губернаторского совета собирались вместе для обсуждения и решения насущных проблем. Впрочем, на этот период приходился и разгар общественной жизни. Проводившиеся два раза в год судебные и парламентские слушания были приурочены к окончанию сбора урожая табака осенью и завершению посевного сезона весной. И вот теперь, когда основные сезонные работы на плантациях закончились, плантаторы с семьями со всех концов колонии стали стекаться в Вильямсбург. Те, кто не имел в городе собственного особняка, останавливались у друзей или же снимали номера и комнаты в гостиницах, тавернах и прочих сдаваемых внаем жилых помещениях, пока они не наполнялись до отказа.