– Я рада, что мы придерживаемся одинаковых взглядов на столь важный вопрос. Вы должны извинить меня за откровенные слова о вашей дочери, но я любила Кэтрин, люблю Софию и не меньше вашего беспокоюсь о том, чтобы она была надежно устроена в жизни. Более того, будет намного лучше, если она станет вести образ жизни, который позволит ей подать пример христианской добродетели, и задумается о том, какую пользу сможет принести миру, вместо того чтобы забивать себе голову мыслями об удовольствиях и красивых нарядах. А теперь прошу извинить меня, но мне пора отдохнуть и лечь в постель. Долгие разговоры чрезвычайно утомляют меня. В последнее же время я устаю особенно сильно.
Неделей позже лорда Графтона и Софию потревожили во время очередного званого ужина для перспективных мужей. София вежливо улыбалась, в душе мечтая о том, чтобы это мучение поскорее закончилось, когда посыльный доставил записку от горничной леди Бернхэм. Леди Бернхэм внезапно лишилась чувств, и, хотя позже сознание вернулось к ней, она более не может пошевелить ни правой ногой, ни правой рукой. Слуги послали за доктором, но горничная опасалась за жизнь своей госпожи и умоляла их приехать немедленно. Лорд Графтон и София принесли извинения, оставили гостей и поспешили в апартаменты леди Бернхэм в Сент-Джеймсском дворце, где и обнаружили благородную даму лежащей на софе и укрытой любимой шалью. Она выглядела хрупкой, маленькой и бледной как смерть, с перекосившимся ртом. Ее горничная заливалась слезами. Леди Бернхэм пошевелила левой рукой и проговорила нечто неразборчивое.
– Моя госпожа имеет в виду свой молитвенник, который лежит на столе. Она так и не смогла расстаться с ним после того, как умерла ваша мать, леди Кэтрин, но только вчера она просила меня напомнить вам, что вы получите его после ее смерти, мисс, – утирая слезы, сообщила горничная.
София взяла молитвенник в руки, и леди Бернхэм слабо кивнула. Под обложкой красовалась дарственная надпись Кэтрин Васси, а под нею рукою леди Бернхэм было начертано несколько строк для «дорогой Софии», с пожеланием никогда не забывать о том, что самый верный путь к душевному и сердечному покою лежит в стремлении к добродетельности и предпочтении долга перед влечением. Слова «долг превыше влечения» были подчеркнуты.
Когда София подняла голову, глаза леди Бернхэм были уже закрыты.
– Дорогая леди Бернхэм, вы всегда были для меня второй матерью! – София поцеловала ее и расплакалась, со стыдом вспоминая, как была груба с леди Бернхэм и как порой ненавидела свою крестную за вмешательство в их жизнь.