– Никакой работы, понял? – сказала я, запрокинув голову и расплываясь в улыбке. – Уж извини, что приходится тебе это говорить, но здесь запрещена адвокатская практика. Какая жалость.
Дженсен покачал головой, сдержанно засмеялся и наклонился, чтобы поцеловать меня в макушку. Но отодвинулся не сразу, чем я и воспользовалась, расслабленно прислонившись к его мускулистому телу, а когда он обнял меня, сдержалась, чтобы не расплыться в довольной улыбке.
Бекки осталась за сотни миль от нас, но тем не менее наши объятия никому не показались странными или неуместными.
* * *
Наше первое сонное утро (мы безбожно проспали!) было наполнено сдобными булочками с вареньем. Потом пошли собирать ягоды, купались в широком ручье, затем лениво разлеглись у к амина, читая страшные сказки, которые нашли на книжных полках в доме.
И все дни будто слились в один: прогулки по лесу, послеполуденный сон и бесконечные часы на кухне, когда мы смеялись и пили вино, пока Уилл что-нибудь готовил.
Вот только не хватало, чтобы кто-то нарубил дров.
На третий день я поняла, что незамеченным этот факт больше оставаться не может. И, уже оглядываясь назад, можно сказать, что это было моим вкладом в эту поездку.
– Огонь почти погас, – крикнула я мужчинам, которые играли в покер в гостиной.
Руби оторвалась от книги и многозначительно посмотрела сначала на меня, свернувшуюся калачиком в большом кожаном кресле у камина, а потом на приличных размеров груду поленьев, сложенных рядом с камином.
– Тут же полно дров, – озадаченно произнесла она.
– Руби Стелла, – вполголоса ответила я. – Я не прошу тебя захлопнуть варежку, но и не говорю обратное.
Она зажала рот ладонью, как раз в тот момент, когда к нам подбежал обеспокоенный Уилл. Он резко остановился, уставившись на пылающий огонь и на приличную кучу дров рядом.
– Хорошо, я подброшу еще, – без каких-либо подковырок сказал он.
Ну просто ангел.
– Дело в том, – начала я, приподнявшись на локте, – что свеженарубленные дрова – это такое особенное удовольствие. Этот аромат, это потрескивание…
Он склонил голову набок и какое-то время изучал меня взглядом, после чего посмотрел в сторону хихикающей и прикрывшейся книгой Ханны:
– Свеженарубленные? – переспросил он.
– Кажется, за сараем я видела топор, – услужливо подсказала я. – Большой такой, тяжелый топор. А в самом сарае лежат огромные бревна…
Дженсен стоял на пороге, небрежно прислонившись плечом к открытой двери.
– Пиппа.
Я посмотрела на него и ухмыльнулась.
– Ну а что?
В ответ он молча посмотрел на меня.
Я сочувственно поморщилась.