Найл с Уиллом стояли в нескольких шагах от нас и о чем-то тихо беседовали.
– То есть мы ждем Дженса? – поинтересовалась Руби.
Ханна кивнула.
– Наверное, он гладит. Никто так не любит гладить одежду, как мой брат. Он бы и носки себе погладил, если будет уверен, что никто об этом не узнает.
– Восхитительно, – ответила я и оглядела себя: высокие сапоги, красные колготки, любимая юбка с черно-белыми зигзагами – немного помятая в сумке, – белый топ и бирюзовый кардиган с вышитым на груди попугаем. – А я одета так, будто поблизости взорвалась коробка маркеров.
– Мне нравится, как ты сочетаешь одежду, – сказала Руби. – Очень смело.
– Спасибо… наверное, – пробормотала я, разглаживая свитер. Если честно, я всего лишь любила эти цвета.
В коридор вышел Дженсен и удивленно посмотрел на столпившихся у его двери женщин:
– Простите, – сказал он, глядя на нас в легком замешательстве. – Я… не знал, что все вы ждете именно меня.
– Все в порядке, принцесса, – громко чмокнув его в щеку, ответила Ханна.
– Мне нужно было погладить вещи, – тихо добавил он, и Ханна победно улыбнулась, давая мне понять: «Я же говорила!»
Руби взяла под руку Найла. Ханна – Уилла. А Дженсен повернулся ко мне с расслабленной улыбкой, противоречащей его напряженному взгляду, и сказал:
– Прекрасно выглядишь.
И я тут же почувствовала себя неловко. Я знала, что негласный девиз всей этой поездки был написан невидимыми буквами над нашими головами и следовал за нами повсюду, но хотела, чтобы мы оба были в состоянии его игнорировать. Тогда я могла бы спокойно наслаждаться своей увлеченностью Дженсеном, зная, что он будет осторожным там, где я привыкла повиноваться импульсу, а он будет получать удовольствие от отпуска, и мы оба сделали бы вид, что этого подтекста просто не существует.
Но в реальности оказалось, что его внимание только тогда мне льстило, когда оно было подлинным.
Когда мы оказались в ресторане винодельни и подтвердили заказ столика у хостес, я осторожно потянула Ханну в сторону.
– Я не хочу… – начала я и замолчала. Как и всегда, я открыла рот, прежде чем решила, что именно скажу.
Она с улыбкой подошла поближе.
– Ты как, в порядке?
– Нормально, – кивая, ответила я. – Просто… – я глянула на Дженсена и быстро отвернулась, – не хочу, чтобы он чувствовал… излишнее давление.
Ханна заморгала и сморщила нос, как и всегда, когда хотела что-то понять:
– Насчет тебя?
– Да.
Ее озадаченность сменилась весельем.
– Тебя беспокоит, что мой брат чувствует давление насчет интрижки в отпуске с секс-бомбой?
– Ну, – ответила я, польщенная такой характеристикой.