Игра моя, к слову, великолепно получается.
— Ну-у, да, так! — не подвела меня длиннокосая красавица с ответом.
Пока мы с княжной Шуйской проясняли этот моментик, Роксана покраснела, потом побелела, а напоследок опустила глаза и начала теребить край ажурной скатёрки.
Куда масочка злюки подевалась с личика? Это — риторика прёт в моих мыслях!
Ну, я и усмехнулся в душе, прекрасно видя, что девушка уже хорошо понимает всю серьёзность моего будущего заявления. Точнее, Роксана догадывается об очень правомерной претензии к ней.
А в своём внешнем облике, я продолжил играть страх какого недовольного. Ну, и продолжил смотреть на них с вызовом. А для усиления эффекта я, как можно сильнее, сдвинул брови к переносице.
Вроде действует, судя по их обоюдному замешательству и постепенному переходу к образам виноватых.
— Госпожа Роксана, — продолжил я вкрадчиво, но постепенно усиливая давление. — Скажите, сударыня, а ваше отчество не Никитична, часом? — задал я вопрос, к которому и готовил девушку.
Блондинка перестала вязать узлы из рюшечек и оборочек скатёрки. Она подняла на меня глаза, а я выпал в осадок от девичьих слёз, готовящихся сорваться с прекрасных ресниц по щекам.
Вот те, и на! Довыделывался с наездами!
— Стоп! — я подорвался с места и в пару прыжков подскочил к девушкам. — Даже не думай! — предупредил я блондинку и нежно приобнял. — Хоть мне и немного обидно…
Вот, зря я добавил в конце слова про своё состояние. Это послужило причиной срыва слабенького стоп-крана и Роксанка заплакала навзрыд.
— Да, ё-моё! — вырвалось у меня. — Марфа! А ты-то, что? Помоги успокоить! — крикнул я Шуйской и принял из её рук наполненный бокал. — Ну-ка, давай-ка, залпом кваску, — я помог девушке не останавливаться, когда она пила, и даже не обратил внимания на её округлившиеся глаза. — Вот, умница, — я ослабил давление на донышко посуды и вообще убрал руку. — Хоро…
— Псих! — выдала блондинка звонким криком…
Ф-ши-х-х… Бдрень!
Опустевшая ёмкость, запущенная Роксанкой, смачно впечаталась в стену, где чудом не расквасила стекло шкафчика над секретером. Ну, этого самого, такого комода, с наклонной столешницей и всякими канцелярскими причиндалами для работы.
Я отпустил Роксану, передав девушку подруге и взял графин со стола. Принюхался и чуть не выругался недостойнейшим образом, поправ все аристократические законы. Это не квас! Ну, Чукча! Ну, усатый!
— Прежде, чем чш-т… — заговорила Роксанка начиная поддаваться действию крепчайшего. — Педе тем, как чшт… м-м-м… — она пощелкала пальцами, прося Марфу помочь.
— Роксана Никить… — Шуйская запнулась, быстро оценив мою реакцию на отчество.