Опасался, что улетаю к глубокий минус, но все оказалось не так уж плохо. Наша с Фебом компания в просто гигантских прибылях от торговли, а значит и я, так как имею в ней долю, а вот по личным доходам и расходам с Двинской земли, после уплаты налогов государю, его сиятельство граф божьей милостью, остается по нолям, то есть без прибылей, но и без убытков. Что и неудивительно с такими-то расходами. Впрочем, все только начинается, барыши никуда не денутся.
Разобравшись с экономикой, я вспомнил, что еще не завтракал, приказал подать еды, и чтобы не терять время зря, вызвал к себе управляющего:
- Ну что там с бабами?
Яжук недовольно скривился.
- Я все сказал, как ты приказывал, княже, но крутят хвостами заразы. Хотя и не отказываются. Грят, от погляда не убудет, посмотрим. Пара дурынд вой подняли, но я их приказал пока запереть в амбаре, чтобы других не смущали. Как оно все сладится, увы, не ведаю. Боязно бабам.
- Ладно, посмотрим, – я тоже не особо был уверен в успехе затеи. – Что там с празднеством для людишек?
- Все почти готово, княже, – уверенно отрапортовал управляющий. – Пополудни можно начинать.
- Что еще?
- Дык, набольшие чуди и корелов заявились, грят, хоть бы одним глазком на милостивца глянуть. Врут сволочи, небось плакаться и жаловаться наладились. Гнать, али как?
Я вздохнул. Ага, здесь вам не тут, не Европа ни разу. Всех поселений раз два и обчелся. Несколько поселков ниже и выше по течению, да по притокам Двины пара деревень. Ну и стойбища аборигенов: чуди, корелов и самоедов. Вассалы, ептыть. На Заволочье, то есть, Онежском крае, что мне отошел с Двинской землей, дела получше, но это далеко. Но принять придется, с туземцами надо ладить, почти весь пушной ясак от них идет.
- Приму.
Переместился в большой зал, дабы выглядеть приличествующе, накинул парчовую ферязь, взял в руку посох и принял, заранее сгорая от любопытства, так как ни разу еще не сталкивался с «чудью белоглазой», так местные чохом обзывали всех туземцев.
Ожидал увидеть полудиких раскосых азиатов в мехах, но ошибся. Вожди или кто они там такие, оказались вполне европейского вида на морду, мало того, светлолицыми блондинами. Правда росточком невеликие и кривоногие, хотя и крепкие. Рожи широкие, глаза без малейшей раскосинки, волосы стрижены в скобку, прихвачены по лбу плетеными ремешками, на ногах высокие бродни из сыромятной кожи, на щиколотке и под коленом подвязаны шнурками, штаны узкие, кафтаны длиной до колена, пошиты не в запах, с открытой грудью, оторочены по вороту, подолу и рукавам мехом. На шее ожерелья из звериных когтей, на поясах длинные ножи с деревянных ножнах, в руках посохи с затейливо вырезанными оголовьями, видать знаки власти. Двое оказались среднего возраста, лет под сорок, а третий – где-то за пятьдесят, но тоже еще бодрый.