На месте командира крейсера Борис оставил бы мысль о преследовании. Но это он. А что там творится в башке обиженного капитана, поди еще разберись. Люди с ущемленным обостренным самолюбием действуют и мыслят иррационально.
– Ну что, подсчитываешь барыши? – невесело хмыкнул боцман.
– Да подсчитал уже, – гадая о причине недовольства Джека, ответил Борис.
Оно понятно, что потери на корабле серьезные. Вон и их расчет полностью накрыло, и кроме того, слышал, как надрывались раненые и умирающие. Только ведь это капер. Тут о спаянной команде говорить не приходится. Так. Дружки. Да и то не навек, а скорее попутчики, союзники. Хотя случаются, конечно, и настоящие.
– И как? – все так же хмуро поинтересовался боцман.
– Судя по всему, накрошил я их там изрядно. Но что и как конкретно, не знаю. Наших много побило? – видя на палубе кровавые лужи, поинтересовался Борис.
– Шестеро уже на пути к Нептуну. Пятнадцать ранено, из которых двое непременно последуют той же дорожкой. Артефакт у нас одноразовый, и заряд израсходовали на тебя. Теперь ему десять дней заряжаться от Эфира. Не выдержат они столько.
– Так срочно нужно в порт, – предположил Борис.
– Только вышли на охоту и сразу в порт? Нет. Наш Бентли на это не пойдет.
– Куча раненых, нуждающихся в помощи. Да и яхту нужно подлатать.
– Яхту залатаем на ходу. А что до раненых, все отлично знали, на что шли, когда подписывали контракт. Мы здесь не для того, чтобы сопли размазывать, а чтобы заработать. Так-то.
Говорит вроде и жестко, но чувствуется в голосе что-то такое… А еще отчего-то скользнул по Борису осуждающим взглядом.
– Хилл? – вдруг дошло до Измайлова.
– Без шансов. Осколок в живот. Так-то, парень.
Да уж. Так-то. Было дело, он хорошо отстрелялся по «Розе» с борта «Жанетт». Но ведь никого не ранил. Только напугал. Теперь же и вовсе вырвал их задницы из серьезной переделки. Если бы не его точная стрельба, то французы непременно их потопили бы. А там уж кому как повезет.
И в ранении унтера вины Бориса нет. Однако он чужак. У него отдельная каюта. Опыт гребет лопатой. Подумаешь, от доли отказался. Вон как стреляет! А уж сколько полагается за это опыта, знает любой. И то, что избыточный, ни о чем не говорит. Он, между прочим, денег стоит. А со слов боцмана, у русского его хватает.
Команда и так-то недружная, но по отношению к нему у них едва ли не единение душ. Борис ловит на себе взгляды и отчетливо это понимает. Зависть людская. Даже если она основана ни на чем, даже если причина надуманная, завистников это не остановит. Разве уж только когда совсем поздно станет, почешут в затылке, мол, а чего это мы.