К утру выгорел весь цыганский «аул». Поджигали все дома подряд. Напрасно цыгане кричали, что они не торгуют наркотой, это, мол, только те два семейства, чьи дома подожгли в самом начале. Гнев не может копиться до бесконечности. В какой-то момент плотину прорывает и доведенные до крайности люди громят, не разбирая правых и виноватых. К погромам примыкают отморозки и негодяи, которым все равно, кого жечь и убивать, лишь бы волю дали. И тогда убивают всех подряд, чья кожа или цвет глаз отличается от остальных. Беспорядки быстро перекинулись на весь город. Под горячую руку стали ловить и избивать кавказцев, тех самых, к которым якобы и ехали «гости» на дорогих иномарках. И чьи кости сейчас собирают в пластиковые мешки для торжественного захоронения на родовых кладбищах.
— Сергей Анатольевич … Сергей Анатольевич, что с вами? — в который раз спрашивает Ольга Саранцева. Голосок заметно дрожит, в глазах стынут слезинки, пальчики с яркими ноготками дрыгаются, словно поплавки при поклевке. «Интересно, это она от зависти так или действительно сочувствует шефу? — размышляет Апполинарий. — Эк ее разобрало! Да и кандидат в мэры тоже хорош — раскис, словно преподаватель танцев в анатомическом театре. Ты же сам этого хотел»! Сергей Анатольевич Топор сидит в кожаном кресле, будто больной петух в корзине — голова опущена, воротник пиджака вывернут, плечи опущены. Даже короткие жесткие волосы, обычно торчащие задиристым «ежиком», поникли и вроде как поредели. На столе вице-мэра лежит планшет, прямо перед глазами горит яркими красками монитор служебного компьютера, разложены газеты. Средства массовой информации, обозначаемые краткой, как плевок, аббревиатурой — СМИ, сообщают, пишут, показывают и кричат об одном и том же — вчерашнем погроме в цыганском «ауле». Еще не остыли страсти с разгромом моторизованной колонны кавказцев, а тут на тебе — поджоги и убийства милых «шалунов» и любителей песен под гитару. Но вот интересно — местные информагентства прямо бесятся, а федеральные ни гу-гу!
— Русский шовинизм поднял голову … остров фашизма в демократической России … край непуганых людоедов … неплохо, да! А вот еще лучше — голливудские ужасы восставших из ада воплотились в реальность! — слышится тихое бормотание вице-мэра. Голова раскачивается из стороны в сторону, как пустая тыква на веревочке под порывами ветерка, лицо покрыто красными пятнами.
— И это все о нас, мать вашу! — вполголоса произносит Топор. Ошарашенный взгляд поднимается, несколько мгновений блуждает по кабинету, затем останавливается на спокойном лице Колышева. — Апполинарий Павлович, я, разумеется, скромно рассчитывал на хорошую работу с вашей стороны, но такое! — вздернул плечи Топор, голова дернулась, будто у коня, отгоняющего слепней. — Вы, оказывается, виртуоз! Просто Паганини какой-то, массовик-затейник!