Халат падает на пол, теплый запах духов и чего-то еще очень приятного и возбуждающего накрывает Колышева с головой.
— Прости, дорогой, я совсем не хотела тебя ранить. Тем более туда! Но я буду стараться изо всех сил, чтобы вернуть тебя к жизни, — горячо шепчет девушка в ухо и упругая грудь касается спины. Апполинарий тотчас забывает обо всех болячках, живо поворачивается на спину.
— Вот изо всех сил все-таки не надо! — на всякий случай предупреждает он.
Апполинарий лежит на спине. Никакой боли в «пятой» точке нет и в помине, словно дыра от гвоздя чудесным образом затянулась и даже шрама не осталось. Да-с, волшебная сила женского искусства! В полумраке видно, как девушка протягивает руку к халату. Вспыхивает огонек зажигалки, по комнате расползается табачная вонь.
— Ты разрешишь немного подымить? — запоздало интересуется Ольга.
— Волшебному доктору можно, — пожимает плечами Апполинарий.
— !?
— Ты не заметила, что я не жалуюсь на боль и лежу на спине?
— А-а … взаимно. Я сейчас спокойна и уравновешена, как самка питона. Знаешь, если не заниматься этим хотя бы раз в неделю, голова отказывается работать.
Через равные промежутки времени кончик сигареты наливается огнем, чуть гаснет и комнату наполняет новая порция дыма. Запах тлеющего табака просто невыносим. Апполинарий неохотно выбирается из-под теплого одеяла, холодный пол противно холодит ступни, по шкуре бегут мурашки. Из наполовину открытого окна тянет таким пронизывающим холодом, что Колышев бегом бежит на кровать.
— Как там эти моржи долбанные в проруби купаются? — бормочет он, до подбородка натягивая одеяло.
— У тебя неплохая фигура для кабинетного жука, — задумчиво произносит Ольга. — Есть на что посмотреть.
— Только при плохом освещении, — отшутился Апполинарий. — Лучше скажи, как дела у шефа. Мне ему звонить неудобно.
Докуренная сигарета падает в чашку с недопитым чаем, раздается короткое злобное шипение и вонючий «бычок» наконец-то умирает.
— У шефа все в порядке. Он деловит, энергичен, выступает с речами, обещания навести порядок сыплются, как из рога изобилия. Кстати, после тех событий — ну, в «ауле» и на дороге — мэр слег с сердечным приступом и шеф заступил на пост. Сразу почистил администрацию от нацменов.
— Прости, перебью … интересно, как? — спросил Апполинарий. — Так вот просто от работы не отстранишь.
— Видишь ли, дорогой, — снисходительно улыбается Ольга, — у каждого бюрократа есть свой скелет в шкафу. Часто не один, а несколько. Надо только ключик к замку подобрать. Топор по таким делам мастер, готовился заранее. Как только уселся в кресло мэра, так скелетики и начали выпадать из шкафчиков в газеты и на блоги. Даже если и нет ничего серьезного, сам факт злоупотребления должностными правами накануне выборов переживается очень болезненно. На сегодняшний день аппарат мэрии полностью «русифицирован», на очереди полиция и разные жилконторы. А как ты себя чувствуешь?