— Господи, это какое-то недоразумение, — разволновался отставной тенор.
— Аполинарий Евгеньевич, возьмите себя в руки.
Галина начала падать в обморок. Аполинарий обмахивал ее платком.
— Ах, мне плохо, душно.
— Видите, что вы натворили! «Скорую»! — крикнул он куда-то вглубь коридора.
— И труповозку, — добавила Марианна Сергеевна.
Все посмотрели на нее с удивлением, а Галина с ненавистью.
— «Скорая» все равно приедет с опозданием, а плохо в нашем возрасте может быть только в случае инфаркта, — примадонна развернулась к Галине. — Душечка, у тебя с правой стороны колет?
— Ты бессердечная, — начала всхлипывать та, — прикладывая платочек к глазам.
— Видишь, тебе уже лучше. Давай я тебе накапаю наливочки, а потом, я думаю, тебе разрешат пойти домой, потому что, глядя на тебя только, дурак подумает, что ты имеешь отношение к сексиндустрии. Осквернение могил, но не насилие над трупами…
В салоне раздалось тихое похрюкивание.
— Прекратить смех, — рявкнул майор, пряча улыбку.
Николай Федорович обратился к нему, вновь пытаясь найти логику в происходящем:
— Вы уверены в том, что говорите? Владелица данной квартиры — заслуженная артистка, звезда, прима нашего оперного театра. Всего несколько лет назад вы могли видеть ее на сцене!
— Ну и что? Прима не может держать бордель? Что ни день, скандалы с участием людей искусства, и все на сексуальную тему, — слабо сопротивлялся майор, которому ситуация начала казаться киношной: столовая, рояль, коллекционный фарфор, люстра, как в колонном зале, прилично одетые старые люди…
— Может, пока вы будете разбираться, я предложу мальчикам чаю? — величественно произнесла маман. — Покрепче не предлагаю, вы на службе.
— Мам, ты еще спой для них, — вылезла вперед Наталья.
— Петь не буду, ночь на дворе, акустика плохая, да и двери теперь нет, соседей потревожим.
К майору подошел один из черномасочников, что-то зашептал на ухо.
— Убью Петухова, — зашипел майор. — Приношу свои извинения, дом перепутали. Я даже и не знаю, как мы можем загладить свою вину. За дверь не беспокойтесь, завтра же починят.
— Наточка, принеси из кладовки… хотя нет, я сама, — маман покинула комнату и быстро вернулась с портьерой, которую бравые парни прибили вместо входной двери.
— На ночь оставлю вам охрану, — заверил майор.
— Это лишнее, я могу постоять за себя. У меня имеется лыжная палка.
— Мамуль, может, я у тебя останусь?
— Ни в коем случае, тебе завтра на работу. Так что сейчас все-таки выпьем шампанского, как собирались, и пойдешь потихонечку домой.
Наталья догадалась, что маман просто не хотела, чтобы она видела, кто из мужчин останется для охраны. Ей страшно хотелось посмотреть, но еще сильнее хотелось спать.