Входя в подъезд, Лариса с неудовольствием отметила, что кодовый замок снова сломан. Дом, где она жила, с годами нравился ей все меньше, но она привыкла к своей квартире, виду из окна, хорошему району. Неухоженная двенадцатиэтажка, не видевшая ремонта уже лет пятнадцать, производила впечатление изгоя среди окруживших ее благополучных новостроек, выросших на месте уничтоженного частного сектора. Из всех благ нового времени дом заполучил железные двери на подъезд и вечно неработающие замки. Время от времени их меняли, но по странному стечению обстоятельств через несколько дней они оказывались сломанными. Искореженные почтовые ящики наводили на мысль о пронесшемся по подъезду торнадо, который заодно прихватил и обшивку дверей лифта, ободранных и испорченных настенной живописью.
Лариса подумала о том, что какой-то невоспитанный житель дома уже который год настойчиво выкладывает замысловатый узор из кусочков жвачки на вентиляционной решетке внутри лифта. «Наверное, каждый раз возвращаясь домой, вынимает жвачку изо рта и приклеивает», — невпопад подумала она.
Лариса нажала почерневшую кнопку вызова лифта. Вслед за ней в подъезд вошел незнакомый мужчина. Одет он был прилично, коричневая кожаная куртка, черные джинсы, подозрений не внушал, но предстоящий тет-а-тет поздно вечером в лифте с незнакомым мужчиной Ларису не прельщал. Она решила схитрить и отправилась к своему почтовому ящику, расположенному в полутемном углу и от того почти не пострадавшему за эти годы.
Демонстративно перебирая рекламные проспекты, которыми регулярно захламлялся подъезд, она сказала в сторону лифта:
— Не ждите меня.
Реклама турагентства с броской надписью «Увидеть Париж и…» привлекла внимание.
Когда же она подняла глаза, то к немалому своему изумлению увидела, что незнакомец никуда ехать не собирается, напротив, стоит возле лифта, держа руку на открытой ширинке брюк. «Извращенец», — подумала Лариса, прислоняясь спиной к ящикам. «Вот ведь безобразие развели в доме, то наркоманы и бомжи на черной лестнице спали, еле выгнали их, теперь эксгибиционист пожаловал. Ну почему именно сегодня? Почему ему приспичило именно в наш подъезд зайти? Все настроение испортил», — Лариса окончательно раздосадовалась.
— Нравится? — хриплым голосом спросил мужчина, решив, что Лариса от испуга и удивления потеряла дар речи.
Не зная, что теперь делать, Лариса стояла молча, отводя глаза. «Все, завтра сразу с утра позвоню дежурному, потребую собрания жильцов и сбора денег на домофон».
Незнакомец тем временем медленно пошел на Ларису, неприятно ухмыляясь и приговаривая: