— У меня ещё есть во-вторых.
— Слушаю.
Пришлось сделать вдох, потом другой.
— Это всё равно неправильно.
Его руки прошлись по её плечам, спустились вниз, остановились на талии. Павел всё ещё мучил её своим дыханием, от которого у Алёны что-то задрожало в животе. На самом деле задрожало, завибрировало, и она была уверена, что Павел это чувствует. Он сдавливал её талию, гладил, потом ладони поднялись выше и остановились под грудью. Алёна затаила дыхание, и была рада, что Костров не может видеть её лица. С ним явно происходило что-то не то, эмоции невозможно было контролировать. И от этого было очень страшно. Если говорить совсем честно, вот как на духу, то Павел Костров первый взрослый мужчина, который вот так обнимает её, прикасается к ней, и на которого она, признаться, реагирует. Да, в её жизни были мужчины… Правда, Дуся называла их не иначе как пацанами. А Алёна с ней никогда не спорила, даже когда тётка сознательно принималась рассуждать о том, что она попросту боится настоящих отношений. Алёна встречалась с однокурсником в институте, недолго… Встречалась с сыном Дусиной приятельницы, парнем симпатичным, но несколько бестолковым, зато беспроблемным. В общем, все её отношения, которые можно было пересчитать по пальцам одной руки, ни к чему не вели и даже особой радости не приносили. Они просто были, потому что иначе было бы совсем странно. Чего-то серьёзного она избегала и даже сбегала прочь при любом намёке. Тарас Артюхов не в счёт. Они целовались в машине, он ей очень давно нравился, издалека, но когда появилась возможность, Алёна была настолько занята мыслями о придуманной ею же сенсации, что даже разобраться в себе до конца не успела, а может, не захотела. А вот сейчас, чувствуя за своей спиной крепкое горячее тело, думать могла не столько о возбуждении и удовольствии, сколько о том, кто именно её обнимает. Это странно, но заводил и возбуждал именно факт того, что это Костров. Непонятный, наверняка опасный, мужчина, которому ничего от неё не нужно, ну, кроме секса, по всей видимости, именно в этот момент. А так она для него непутёвая неудавшаяся журналистка, которая его злит, но что хуже — смешит своим нелепым поведением и непрофессионализмом. Но сейчас он её хочет, она это знает, мало того, прекрасно чувствует, и, не смотря на то, что прекрасно понимает, к краю какой пропасти он её толкает, Алёна никак не могла найти в себе сил его оттолкнуть. Просто потому, что не могла. Потому что никогда подобного не чувствовала. Может, и чёрт с тем, что это ошибка? Одна ужасная ошибка в её жизни уже есть, подумаешь, сделает ещё одну…