И что теперь делать?
Как ей самой показалось, она очень долго просидела в темноте и тишине. Пыталась справиться с ситуацией, решить, что делать, а в это время вглядывалась в темноту за лобовым стеклом. С одной стороны забор, с другой лес, сосны страшно шумели от порывов ветра и бросали на крышу и стёкла машины всё новые и новые порции ледяной дождевой воды. Начиная трястись от озноба, Алёна была уверена, что дождь непременно ледяной. Закуталась в кофту и просидела так, съёжившись, до первых предрассветных сумерек. Кажется, даже задремала от волнений, но совсем ненадолго. Но когда глаза открыла, поняла, что за окном уже не непроглядная тьма, мир начинает приобретать пусть и хмурые, но очертания. А после того, как глаза хорошенько потёрла, поняла, что ей не хватило всего пары минут, чтобы доехать до пролеска. Предприняв ещё одну безуспешную попытку завести автомобиль, Алёна вздохнула и полезла на заднее сидение за дождевиком. Хорошо ума хватило, его с собой прихватить. За то время, что Алёна дремала, ливень перешёл в заунывный, противный дождь, и конца края ему видно не было.
Кое-как надев на себя дождевик, нелепо побарахтавшись на переднем сидении автомобиля, Алёна взяла сумку, сунув её под плащ, и нехотя и вздыхая, открыла дверь машины. Утренний холод и влажность тут же пробрали до костей, а под ногами, стоило ступить на землю, отвратительно зачавкало. Да и жутковато было, если честно. Утренние сумерки в дождливом лесу — это ещё хуже, чем оказаться там ночью, честно. Ночью хоть не видишь ничего, а тут чёрте что мерещиться начинает.
Метров через сто лес на самом деле расступился, вправо пошла просека, а слева в заборе обнаружилась вмятина. Алёна подошла, чтобы рассмотреть её получше, даже пнуть забор хотела в сердцах, но вместо этого вытерла лицо, а вмятину осторожно толкнула. Металлический лист неожиданно поддался, и показался небольшой зазор. Достаточный для того, чтобы человек её комплекции смог пролезть. Правда, при этом она едва не лишилась дождевика и половины волос. Зато выпрямившись и обернувшись, поневоле присвистнула. Перед ней был лес. Практически такой же, что и за забором. Такие же сосны, высоченные и мокрые. И единственное, что внушало оптимизм, едва заметная тропинка, что вела от забора прямо в лес. Значит, здесь ходят люди. Где-то поблизости есть люди!
Эх, и страху она натерпелась в этом сыром лесу! Но больше всего боялась сбиться с пути, потерять едва заметную глазу тропинку, и тогда точно можно будет впасть в отчаяние. Когда Алёна из леса вышла, стало ещё светлее. Если в хмурый дождливый день может быть светло. На часах пять утра, с неба льёт, кроссовки насквозь, а через четыре часа ей нужно быть на работе. Отлично. Рыбников её убьёт. К обеду ей надо сдать статью про Беленького. Тот точно сегодня не будет ходить со своими плакатами по улице, потому что в такую погоду нормальный человек собаку на улицу не выгонит. А она вот бродит, мокрая и голодная.