Тут же кивнула, как солдат.
— Ценю.
— Я надеюсь.
Под взглядом редактора, Алёна принялась пятиться к выходу, осторожно делала шаг за шагом по мягкому ворсу ковра, до двери оставалась всего пара шагов, когда та за её спиной без стука открылась, и Алёна едва не подскочила от неожиданности, почувствовав за своей спиной кого-то. Обернулась и в некоторой растерянности уставилась на Тараса. Тот тоже на неё смотрел, весьма заинтересованно, даже брови вздёрнул.
— Пропажа нашлась. Ты где была?
Рыбников, который к этому моменту уже успел вернуться за свой стол и собирался присесть в дорогущее кожаное кресло, так и не сел, застыл ненадолго в нелепой позе. Наблюдал, явно удивлённый тем, что Тарас Артюхов в принципе может быть осведомлён о том, кто такая Алёна Золотарёва, главное бедствие их редакции.
А Алёна кашлянула, чтобы вернуть себе способность говорить, а к Артюхову присмотрелась повнимательнее. Тот выглядел довольным, выспавшимся, ничто так явно не указывало на то, что он вчера или сегодня мотался по лесу под дождём. Значит, в Марьяново он не был? Или ещё не был?
— У меня возникли… семейные обстоятельства, — проговорила она, косясь на насторожившегося начальника.
— Понятно. — Тарас отвлёкся от неё, тоже на Рыбникова взгляд кинул, и совершенно панибратски у того поинтересовался: — Петь, время есть? Обсудить кое-что надо.
Рыбников лишь на кресло напротив себя рукой указал, а Тарас вдруг потянул Алёну за дверь. А Рыбникову сказал:
— Через минуту вернусь.
Алёна оказалась в коридоре, дверь в кабинет начальства за её спиной захлопнулась, а она оказалась лицом к лицу с Тарасом. Который весьма странно к ней приглядывался.
— Что это тогда было?
— Когда? — Алёна даже испугалась немного от этого вопроса.
Артюхов голову на бок склонил, улыбнулся.
— В клубе.
— А-а. — Она выдохнула. — Извини меня, я очень торопилась.
— Куда?
— Я же сказала, семейные дела.
— Ты наешь, что ты очень странная?
— Знаю. Я горе этой редакции. Рыбников мне только что об этом со всем обстоятельством поведал.
Тарас хмыкнул.
— Ну, так сильно я бы не преувеличивал, но ты странная.
Алёна качнула головой.
— Это уже не звучит как комплимент.
— Это и не было комплиментом. Но я бы хотел это обсудить.
Алёна сделала вид, что безмерно удивлена.
— Мои странности?
— И их в том числе. Что ты делаешь в субботу?
— Пока не знаю. Когда у нас фестиваль?
— С двадцать пятого по двадцать девятое, — не задумавшись ни на секунду, отрапортовал Артюхов, а Алёна мысленно приуныла. Наверное, ей на самом деле не хватает журналистской хватки, чутья. Тарас вон знает обо всём, что происходит в городе, даже если его это напрямую и не касается. Он просто знает. А она лишь находит на свою пятую точку всё новые и новые неприятности.