— Вот и отлично. — Он вёл её по коридору за руку, а она почему-то шла. Даже на помощь позвать не пыталась. — А что с Тарасом?
— Что? — Алёна почему-то перепугалась этого вопроса.
Он хмыкнул, не глядя на неё.
— Вот и проверим — что.
За рядом турникетов в холле, как изваяния, стояли охранники Кострова. В чёрных костюмах, все внушительной комплекции и мрачные, как памятники. Алёна нервно сглотнула, глядя на них, даже руку попыталась освободить, но Павел её из здания вывел, и они в окружении телохранителей прошествовали к машинам. Два чёрных «гелендвагена», как близнецы, стояли и ждали их, а подоспевший первым охранник распахнул заднюю дверь одного из них.
— Садись.
— Я не хочу обедать, — сказала Алёна, как только Павел оказался рядом с ней на заднем сидении. Он полы пиджака одёрнул, на неё не смотрел, но согласно кивнул.
— Вот и отлично. Толя, в усадьбу поехали.
— Хорошо, Павел Андреевич.
Алёна в первый момент растерялась, потом завертелась на сидении, но автомобиль уже тронулся с места и тут же набрал скорость, сзади не отставал брат-близнец.
— В усадьбу? Мы так не договаривались, что ты делаешь?
— Я же тебя приглашал, только несколько часов назад. С официальным визитом. — Павел вздохнул, на сидении откинулся, а на Алёну кинул усталый взгляд. — Вот, этот визит начинается прямо сейчас.
— Это похищение. Ты в курсе?
— Да ладно. Я тебе экскурсию устрою. По Марьяново. Неужели тебе не интересно?
— Нет.
Костров улыбнулся, по-особенному, такой улыбки Алёна у него ещё не видела, после неё все мысли из головы вдруг улетучились.
— Как женщины бывают ветрены.
Сердце отчего-то подскочило и на мгновение замерло, а Алёна поспешила от Павла отвернуться. Сложила руки на груди и стала смотреть в окно. Было понятно, что она своими воплями и гневными требованиями вряд ли чего-то добьётся. Машины неслись вперёд, будто торопясь покинуть пределы города, и по её просьбе никто бы и не подумал остановиться. И поэтому, вместо того, чтобы тратить силы без всякого толка, Алёна решила воспользоваться, возможно, последним шансом, и всё обдумать. Павел к ней больше не лез, охранник передал ему планшет, и Костров уткнулся в него взглядом, время от времени только тёр щёку, покрытую мелкими рубцами. Алёна вроде и не смотрела на него, но почему-то всё замечала, и только дышала осторожно.
Полтора часа пути прошли в молчании. Они с Костровым молчали, водитель молчал, охранник молчал. Даже радио никто не подумал включить. Павел Андреевич, кажется, работал, и ему никто не смел мешать. И только когда впереди показались крыши домов Марьяново, он голову поднял, посмотрел в окно, и сказал: