Алёна присматривалась к нему.
— А вы не хромаете. Почти.
Павел не посмотрел на неё, лишь плечом дёрнул.
— Тогда ты застала меня не в самой лучшей форме.
Она окинула быстрым взглядом его фигуру.
— Вы в аварию попали?
Костров помолчал, было заметно, что раздумывает, но затем он коротко усмехнулся.
— Когда-то я попал в тюрьму. — Всё же обернулся, на Алёну глянул и даже подмигнул. — Страшная-страшная история.
— А лицо?
На его губах расцвела улыбка.
— А что лицо? Не такая благообразная физиономия, какая полагается дворянам?
Алёна отвернулась от него.
— Я просто спросила. Извините.
Он разглядывал её, после чего сказал:
— Ты много извиняешься. Мне почему-то это нравится.
Роско принёс палку, отдал Павлу прямо в руки и преданно на него уставился, крутя хвостом, даже подпрыгнул. Костров его похвалил и снова кинул. Палка полетела в сторону леса, задела ветку на сосне, а Роско вновь умчался, довольный и счастливый.
— Алёна, а тебе здесь нравится?
Она несколько странно отреагировала на своё имя из его уст, отчего-то покраснела, щёки защипало, и Алёна поторопилась отвернуться в сторону, сделала вид, что осматривается.
— Здесь очень красиво. Говорят, лет пятнадцать назад здесь была помойка, и жили бомжи.
— И такое было.
— Я была в архиве, — зачем-то призналась она, — разговаривала с профессором.
— Меня вычисляла?
— Вообще-то, ваших предков.
— Разумно.
— Павел Андреевич, а вы не думали допустить сюда историков или музейщиков? Думаю, им было бы очень интересно узнать, какой усадьба стала.
Он с прищуром смотрел на неё.
— Я пошлю им фотографии, — в конце концов, сообщил он, и в его голосе была слышна насмешка. Это Алёну обидело.
— Вообще-то, это национальное достояние.
— Теперь это моё достояние. Нация его просрала.
Она лишь головой качнула.
— С вами невозможно разговаривать.
— Да ладно. Я весьма общительный человек. Вот, например, готов поговорить о тебе.
Алёна поневоле насторожилась.
— А что со мной? — Она нашла взглядом Роско. Тот, кажется, забыл про палку и что-то сосредоточенно рыл на полянке, с настойчивостью экскаватора.
— Ты странная, солнце.
— Странная? — повторила она и тут же недовольно поджала губы. — Спасибо за комплимент.
Костров рассмеялся. Он к этому моменту от Алёны отошёл, привалился спиной к берёзе, а после и вовсе на корточки присел. И теперь с весьма удобной позиции Алёну разглядывал. А вот она на него смотреть, в открытую, не спешила, осторожничала. То на Роско смотрела, то на дом, а то и вовсе на рабочих, которые недалеко от дома возводили какое-то строение — не то сарай, не то амбар. Что-то, что должно было быть покрыто крышей.