Я из спальни вышла, как раз застала момент, когда Роман Евгеньевич чёрную рубашку надевал.
Конечно же, взыграло любопытство, я так сразу отвести глаза не смогла, поглазела на широкую мужскую грудь, на кубики пресса, признаться, впечатлилась, но заставила себя моргнуть, сбрасывая наваждение, и даже улыбку изобразила.
— Я готова.
Он обернулся, посмотрел, и я заметила — заметила! — довольство в его взгляде, буквально физическое, осязаемое. Было приятно. На одно мгновение, но я ведь имела на это право, правда?
И пусть для Романа Евгеньевича я лишь похожа на его обманщицу-жену (или она ему не жена?
Кто объяснит?), мне-то всё равно приятно. Такой взгляд любой женщине польстит.
Роман же тем временем кивнул, не отводя от меня глаз.
— Красота. — Не смотря на его выразительный взгляд, тон был достаточно сдержанный.
— А ты собираешься в этом идти? — Я кивнула на кожаный пиджак, что лежал на спинке дивана.
Рома только равнодушно плечами пожал. Пришлось вернуться в спальню и снова заглянуть в гардеробную. Так как вчера я самолично разбирала вещи Романа Евгеньевича, отлично помнила, что и где лежит.
— Чёрная рубашка и потёртый пиджак будет смотреться странно на фоне моего платья.
Надень это.
Он хмыкнул.
— Подбираешь мне одежду, жена?
— Смеёшься или издеваешься?
Он смотрел на меня, и его глаза смеялись.
— А тебе как хочется?
— Одевайся, — попросила я.
Он стянул с плеч чёрную рубашку, а я поспешила отвернуться.
— Так лучше?
В белоснежной рубашке и чёрном пиджаке на самом деле было лучше. И сам Роман Евгеньевич стал выглядеть строже и куда солиднее. Даже интеллигентнее, чего, кстати, ему частенько не хватало. Он был военным, выглядел военным и держал себя соответственно. И большая часть его гардероба напоминала военную форму или имела соответствующую защитную окраску.
Видеть столь разные вещи в гардеробе мужа и жены было удивительно. Даже заглянув в шкаф, можно было сказать, что Лада и Роман Евгеньевич — разные люди. Правда, теперь понятно, что мою сестру это особо заботило.
— Так лучше, — сказала я ему, стараясь не демонстрировать особых эмоций. А в машине, после недолгого обдумывания, спросила: — Ты служил в армии?
— Служил. Закончил Рязанское военное училище, в армии послужил, потом семь лет в СОБРе.
Получил майора и уволился, ушёл на вольные хлеба.
Я выслушала его в удивлении, потом даже вслух подивилась:
— Прямо отрапортовал.
— Привычка. Да и ты должна знать.
— Опять начинаешь?
Он плечами пожал.
— И ты бросил карьеру? Просто решил?
Роман молчал, я только заметила, как его пальцы сжались и разжались на руле. Затем коротко пояснил: