— Ну, что ты всё глаза таращишь, — не выдержала, в конце концов, сестра. — Расслабься, Липа.
— Я, в отличие от тебя, финансовый заканчивала. Я деньги считать привыкла.
— А я тратить, — легкомысленно улыбнулась Лада. Подбородок рукой подпёрла, снова принялась меня разглядывать. — Липа, ты меня расстраиваешь.
— С чего вдруг?
— Не знаю. Смотрю на тебя и расстраиваюсь. Что у тебя в голове?
Я откровенно вздохнула и призналась:
— Мозги.
Ладка фыркнула от смеха.
— Это печально. Зачем они тебе?
Я головой качнула, хотя прекрасно понимала, о чём сестра говорит.
— Я как-то не привыкла без них обходиться.
— Ну-ну. И поэтому ёрзаешь, сидя в ресторане и считаешь, что сколько стоит. Так жить нельзя.
— А как можно?
— Жить нужно в своё удовольствие. Чтобы не было мучительно больно… вообще, никогда. Вот как наши с тобой предки. Кстати, ты давно с ними разговаривала?
Нам весьма вовремя принесли вино, и я под этот разговор выпила залпом почти полбокала.
Откинулась на спинку неудобного диванчика, на котором сидела, руки на груди сложила.
— Мама звонила на Пасху.
Ладка засмеялась.
— Мне тоже. Рассказывала, что пыталась красить яйца луковой шелухой. Такая глупость.
Я негромко хмыкнула, снова за окно посмотрела. Да уж, глупость.
— Она тебя к себе приглашала?
Я кивнула.
— Знает, что я не приеду.
Лада рукой на меня махнула.
— И я не поеду. Это сколько же часов лететь? Я даже из-за кенгуру не полечу, а уж из-за неё и подавно.
— Не говори так, — всё-таки попросила я. Пренебрежительный тон сестры резал слух, хотя я и понимала, что мне хочется говорить также, просто я не позволяю себе. Потому что бабушка никогда не позволяла.
— Папаша тоже объявлялся, — призналась Лада. — К родителям приезжал, — сказала она, имея в виду своих приёмных родителей. — С женой и детьми. Представляешь? Кстати, она не знает ничего.
Я смотрела на неё во все глаза.
— Ты серьёзно?
Лада кивнула с каким-то непонятным для меня удовольствием.
— Думает, что я его племянница. — Ладка выдохнула, допила вино в своём бокале и снова рассмеялась. — Цирк, короче. А он мне карту банковскую потом в карман сунул. — Она полезла в сумку, достала карту и положила на стол передо мной. — Твоя половина.
Я на карту смотрела, потом головой качнула.
— Зачем? Мне не надо.
— Не дури. — Лада брови сдвинула. — Папочка у нас сейчас при деньгах, может себе позволить. А ты, если тратить не хочешь, оставь на «чёрный день». Всякое бывает.
Я уже не спорила, но на карту смотрела, как на нечто чужеродное. Потом тихо спросила:
— А про меня он спрашивал?
7
— Спрашивал. Я сказала, что у тебя всё в порядке. Я ведь правильно сказала?