Рома улыбнулся.
— Слава Богу.
Его насмешка была неприятна, и я, решив малость подпортить ему настроение и аппетит, сказала:
— А ещё он назвал тебя полоумным. Интересно, почему?
— Давай спросим?
— Ты не спросишь, — не поверила я.
Рома вопросительно вздёрнул одну бровь.
— Ты, правда, так думаешь?
Я присмотрелась к его нахальной физиономии.
— Я бы не стала…
— Что ещё он говорил?
— Какие-то намёки делал. Думал, что я Лада. То есть, Липа. — Я глаза прикрыла и качнула головой. — Я уже сама запуталась.
— Шампанское?
— Лучше вино.
— Как скажешь. — Роман посмотрел на кого-то за мою спину, кивнул в знак приветствия. Я не удержалась и оглянулась через плечо. Какой-то странный, небритый мужик улыбался нам, сверкая золотыми зубами. Я повернулась обратно к Роману Евгеньевичу. Еле слышно подивилась:
— Господи, это кто?
— Не задавай вопросы, на которые не хочешь услышать ответ.
Я глаза закатила и решила сосредоточиться на меню. А для себя решила, что работа у него опасная. Точнее, знакомства опасные.
Нам принесли первые блюда, к тому моменту я смогла убедить себя не думать о чужой работе и не давать оценку взглядам Романа Евгеньевича, цепким и чересчур профессиональным. Не буду скрывать, мне было любопытно, что именно он видит вокруг себя, и что его настораживает, но я знала, что даже если начну задавать вопросы, он, скорее всего, посоветует мне сосредоточиться на ужине. Он кому-то кивал, кому-то улыбался, с кем-то здоровался, и время от времени меня под столом пинал, чтобы и я улыбаться не забывала. Я улыбалась, ела с аппетитом и пила вино.
В какой-то момент Рома это заметил и выразительно крякнул.
— Липа, любимая, прекрати есть.
Я жевать перестала, посмотрела в свою тарелку, на недоеденный ростбиф.
— Почему? Вкусно.
Роман Евгеньевич ласково смотрел на меня через стол. Потом тихо проговорил:
— Липа… То есть, моя жена — снимается для рекламы. Она столько не ест.
Я обдумала, осторожно отодвинула от себя тарелку. С сожалением.
— А я десерт хотела…
— Обойдёшься. — А встретив мой возмущённый взгляд, примирительно добавил: — Дома поешь.
— Называется: он пригласил меня в ресторан, — расстроено проговорила я себе под нос.
Рома глаза на меня поднял, посмотрел внимательно, потом улыбнулся. Улыбнулся искренне, и я этой улыбкой была удивлена, честно. Оказывается, до этого момента в его исполнении всё было если не притворством, то тщательно продуманной ответной реакцией. А сейчас у него загорелись глаза, на щеках появились ямочки, а меня вдруг бросило в жар. Здравствуйте, приехали.
— Хочешь ещё вина? — спросил он.