– Нет, – настаивал Гайюс. – Я не об этом спрашиваю. Вот факты: ты был здесь, на этой кровати, зафиксированный и нейтрализованный. А затем ты оказался на этой же кровати, раненый и растерзанный всеми… нет, половиной известных мне способов, и без сознания, с адской смесью разнообразной химии в крови – но это не наша химия. Между тем и этим прошло меньше суток. И вот еще факт: никто не помнит, что ты здесь был перед этим, и твое пребывание в госпитале нигде не отмечено. Но все уверены, что твоя команда вытащила тебя из ада, не меньше, и все они герои, и ты герой, и моего допуска недостаточно, чтобы выяснить, из какого именно ада они тебя вынули и кто, собственно, тебя туда послал. Где ты был?
– Твоего допуска недостаточно, – буркнул Док. – И моего, видимо, тоже. Я не знаю. Точка. Я ответил на первый вопрос? Давай второй.
– Хорошо, – легко отступил Гайюс. – Надеюсь, он проще.
– Надеюсь.
– Кто ты?
– Несомненно, я, – твердо ответил Док. – Я – Док.
– Как ты это определил?
О боже, вздохнул Док и подробно изложил свои размышления.
– Как бы то ни было, у меня нет чипа. У Рея есть. А у меня нет.
– Откуда у тебя такая уверенность?
Док качнул головой:
– То есть?
– Как ты можешь быть уверен, что чипа у тебя нет? Ты – тот, кто каждое утро приезжает незнакомой дорогой в незнакомое место…
– Уже знакомой. Я помню всё не только на базе, снаружи тоже помню.
– Ах, да, ты уже не новичок, у тебя постоянный допуск. Но сколько времени программа работала помимо твоего сознания? Ты сам на это согласился – и забывал об этом каждый раз, выходя с базы не на задание. На что еще ты согласился и забыл? Ты можешь это знать? Ты так уверен, что в тебе нет какой-нибудь начинки, о которой ты и не подозреваешь сейчас? Скажи, разве не мог ты дать согласие на то, чтобы с тобой делали всё необходимое на их усмотрение, не спрашивая тебя? Не помнишь? Конечно, ты и не должен помнить. Что, Док, тебе страшно? Не смотри на руку, Док. Чип может быть в бедре, например. Или в подмышечной впадине. Да и в руке может быть, запросто… Только вот ты его никогда не заметишь, просто не увидишь шов. Покажи руку.
Док протянул ему руки, сжатые в кулаки.
– Не вижу, – пожал плечами Гайюс. – Абсолютно гладкая кожа. А вдруг я просто не могу увидеть? Может быть, я тоже дал обет. То есть согласие. Что скажешь, Док? Как тебе такой расклад?
Док внимательно обдумал его слова. И еще раз обдумал. Осторожно спросил:
– Ты меня не разыгрываешь?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты действительно не видишь шрам у меня на руке?
– Не вижу и не чувствую. А… что?
– А я вижу. Только это не оно. Это меня собака в детстве укусила.