– А это… Я что, вслух?..
– Да ты тут целое кино показывал, Док. Над тобой облака клубились, а в них и призраки в цепях, и кровавые озера, и я такая… красивая. Так что ты полностью прав насчет чудовищ, более того, ты их заслужил. Ты и сам – то еще чудовище. Ведь это всё правда, то, что ты тут наговорил, хоть в учебник записывай. И за прошлое цепляться нельзя, и без перемен жизни не бывает, и после смерти начинается новая жизнь, и надо дать ей совершаться, причем – обоим, и тому, кто потерял, и тому, кто потерян. Всё так и есть, ты мог бы лекции читать. С демонстрациями.
– Вас нереально де-монстрировать, по-моему, – буркнул Док, хмурясь от смущения.
Зигмунда Фрейда самым неподобающим образом захихикала. А потом вздохнула и добавила:
– Хотя оба ведь оказываются в одинаковом положении. И потерянный, и потерявший. Оба такие, каждый. По разные стороны одной грани.
– Это вот меня и… Я бы, может, справился, если бы точно знал, что он… не хочет со мной остаться. Понимаешь?
– Понимаю, – сказала Зигмунда Фрейда. – Как не понимать. Даже я хочу. Я хочу остаться с Енцем, и готова бесконечно пытаться удержать ту версию реальности, в которой он не погибает там, в Климпо, вместе со всеми.
Док кивнул.
– Я с тобой. Я не собираюсь сдаваться. Не в этот раз.
Зигмунда Фрейда села рядом с ним на диван и прижалась к его плечу. Док обнял ее.
– У тебя нет такого чувства, что всё это мы уже говорили? Что вообще всё уже было?
– Сто раз.
– Надоело?
– Еще как.
– Может, сделаем что-нибудь по-новому?
– Мы уже делали по-всякому.
– Тогда давай…
– Что?
– Давай просто…
– Ну что?
– Да так, – сказал Док. – Дурацкая мысль.
– Ну, какая?
– Да я сам понимаю, что дурацкая.
– Док, если ты сейчас же не скажешь, я тебя тресну черепом по башке! – Зигмунда Фрейда потянулась к алтарю.
– Да нет, не стоит, правда.
– Я уже замахнулась, – грозно сверкнула глазами Зигмунда Фрейда. – Я серьезно.
– Ладно, я скажу. Всё, всё, опусти руку. Я скажу. Давай…
– Ну?!
– Давай просто не будем ничего делать. Давай просто подождем. Сядь обратно. Я тебе расскажу одну историю. Когда-то давно, когда меня звали… Неважно, знаешь…
– Я знаю, как тебя звали. Я знаю имена всех мертвых, а есть такая история, в которой умер ты, а не он. Рассказывай.
– Ну… ладно. Я поехал кататься на велосипеде рано утром. Дело было в одном селе, я там был в гостях у деда. Мне было… В общем, давно. Я поехал на маленькую косу на заливе посмотреть, как встает солнце. Помню молочный туман и перламутровый цвет воды, цапель, стоящих в высокой прибрежной траве, бакланов, еще каких-то птиц поменьше. Тишина, покой, такой покой… Там ничего не нужно было. Очень сильно чувствовал тогда, что вот – всё главное здесь, всего хватает. Покой в сердце.