Пригнись.
Нет, я прикрою.
Клемс!
Ладно, как всегда – пятьдесят на пятьдесят. Не тяни, Док. Не успеем.
Да какое там пятьдесят на пятьдесят!
Или будет, или нет.
Клемс.
Давай, рули, пошел!
Черт! Черт! Черт!
Он промчался – сквозь облака розовой, желтой, серой пыли, сквозь грохот и треск, трубные вопли и крики ужаса и боли, сквозь стук пуль по кузову, он промчался, потому что некуда было деться, и он стряхнул второе стадо с хвоста и вылетел к своим, и затормозил, уже вломившись в буш, и только тогда посмотрел направо и увидел то, что и должен был увидеть. Клемс. В крови. Дышит.
Они дышали вместе еще совсем недолго, а потом Док остался один.
* * *
Как если бы он снова держал его в руках и не давал умереть – раненому смертельно, безнадежно, без шансов. Удерживал бы его, затягивая муку умирания.
– Прости, – сказал он одними губами, прижав их к обшивке двери. – Я не умею сдаваться.
– Пусти меня.
Док повернул ключ в замке, потянул дверь на себя. Она открылась легко. Это…
Это Клемс слегка толкнул ее наружу.
Док окинул его взглядом: ни синяков, ни ссадин. Всё правильно. Никаких чудес. Рей, сказал он. Что же мне делать. Рей молчал. Может быть, его вообще не существовало на свете. Может быть, вообще ничего на свете больше не существовало. Док перешагнул порог, закрыл за собой дверь. Клемс отступил на шаг, другой. Как будто между ними обязательно должен был оставаться промежуток.
– Я не знаю, как это сделать. Я говорю, что я согласен – но не соглашаюсь. Я клянусь, что отпускаю тебя – но ты не исчезаешь, значит, я не отпускаю, так? Я не умею. Но я буду пытаться. Просто дай мне время. Клянусь, я хочу это сделать. Хотя я вру, я не хочу, я не могу этого хотеть. Но я хочу хотеть этого. Правда. Потерпи, пожалуйста. Если это хоть как-то зависит от меня… Если это вообще в моих… вообще в человеческих силах – я сделаю это. Я сделаю это.
Док понял, что не в силах даже произнести эти слова.
Клемс смотрел на него, и Доку показалось, что в его глазах не только усталость. Еще боль. И терпение. И – на миг это привиделось Доку, он моргнул, и всё прошло, но он видел, видел точно: сострадание. И он рванулся навстречу, рванулся к Клемсу, распахнув руки, чтобы обнять, сгрести в охапку, кричать от боли вместе с ним.
Но Клемс успел отступить.
– Ладно, – кивнул Док. – Тебе надо одеться. Я должен ехать на базу. Давай, поехали со мной.