А туманы Санкт-Петербургские, по мнению сэра Уыльямса, только обезьянничали лондонские.
На куртаге, где от стола государыни были поставлены четыре стола в четыре лучи, политический вольтижер сидел рядом с Екатериной.
Волторы пели подобно кастратам.
За сахарами, так назывались столы, уставленные конфектами, и вареньями, и фруктами, Екатерина сказала графу Бестужеву:
— Я также думаю, Алексей Петрович, что сэр Уыльямс наш истинный друг.
В свите английского посла находился стольник великого княжества Литовского Станислав Понятовский.
Ему было не многим более двадцати лет.
Екатерина высказала предположение, что «если б ангелы танцевали менуэт, они бы уступили в изяществе юному поляку!» Покинутая Салтыковым, Екатерина искала утешений, а может быть, и отмщения.
Сэр Уыльямс поспешил представить ей графа Станислава. Он приятно щурил близорукие глаза и с салонной легкостью рассказывал о Вольтере.
— Слыхали ли, ваше высочество, что господин Вольтер составил для себя карманный словарь выражений, употребляемых королями?
— Признаюсь, сударь, не слыхала. Но я убеждена, что это достойно удивления, как и все, что написано пером этого великого писателя. Прошу вас, сударь, будьте же милосердны к женскому любопытству, — прожеманничала великая княгиня.
После рождения Павла она раздалась в бедрах, в груди и несколько обросла жиром.
— Господин Вольтер, ваше высочество, находит, что, когда король говорит «мой друг», это значит — «мой раб», когда он говорит «мой дорогой друг», это значит «ты более, чем безразличен для меня», выражение «я вас осчастливлю» подразумевает «я буду терпеть тебя, пока ты будешь мне нужен», а королевское приглашение «поужинаем со мною сегодня» равняется «я хочу сегодня позабавиться тобой». Вот, ваше высочество, какие принесла плоды и чему научила господина, Вольтера высокая дружба прусского владыки.
Сэр Уыльямс, побывавши посланником в Берлине и раздраживший короля-философа едкостью своих острот, вспомнил некстати:
— Я слыхал, что господин Вольтер называет Фридриха II «Люком», по имени обезьяны, взявшей обыкновение кусаться.
И разговор потек по этому каналу.
Волторы пели подобно кастратам.
Государыня с необыкновенной грацией танцевала на опухших ногах.
Президент Российской академии Кирила Разумовский соперничал с Петром Ивановичем Шуваловым величиной бриллиантовых пуговиц.
* * *
«Великая княгиня высказала мне на днях чистосердечное свое мнение о прусском короле — она не только убеждена, что Фридрих II естественный и опасный враг России, но даже лично ненавидит его».
Такое сообщение поспешил отправить в Лондон сэр Уыльямс.