— Пять… пять… пять…
«Все в порядке». Но что это? Уж не ослышался ли он?
— Три… три… три…
«Неужели? Разгерметизация? Обморок от перегрузок?»
— «Кедр», отвечайте! На связь, «Кедр»! — громко позвал Королев, стиснув бессильный микрофон.
В ответ нечленораздельно шипели динамики, и солнце — невидимое из бункера солнце — падало, чернело на глазах, превращаясь в пепел.
Королев резко встал, с расширенными глазами приблизился к оператору, как будто от того зависело, что передаст телеметрия.
— Ну?!
— Пять! — не веря глазам, прошептал оператор. — Опять сплошные пятерки!..
И тут же словно в подтверждение его слов зазвучал родной долгожданный голос:
— Вижу Землю! Красота-то какая!
Королев мешковато опустился в кресло.
— Никаких троек не было, просто сбой на ленте связи, — сказал один из инженеров, выяснявший причину неполадок.
— Ничего себе — просто, — устало усмехнулся Королев.
Дальше все происходило еще стремительнее, как будто время гналось теперь за кораблем, замыкающим легендарный свой виток. Верилось и не верилось, но надо было, черт побери, верить хотя бы слезам тех, кто одновременно смеялся и кричал «ура». «Восток» благополучно сел возле какой-то деревни Смеловка, где-то юго-западнее города Энгельса… Неужели Гагарин был уже на Земле?
Нет, умом понимал, а сердцем все-таки не верил, когда уже на берегу Волги, на гребне крутого откоса, увидел обугленное, едва остывшее ядро, словно доброшенное сюда выстрелом из невидимой гигантской пушки.
— Жив! Жив! Здоров! И никаких повреждений!..
— Не верю, не верю, пока не увижу! — не то шутя, не то серьезно отмахивался Королев.
Они увиделись лишь через час — на другом конце освещенного зала Юрий выглянул из толпы и, расталкивая репортеров, кинулся, скользнув по паркету, прямо в объятия Королева.
А на другое утро, когда, оставшись наконец-то вдвоем, шли по берегу Волги, вдыхая запах весенней, тронутой первой пахотой земли, Королев поглядел в небо, набухшее тучкой, и сказал:
— А ведь я сам мечтал, Юра, честное слово…
— Вы еще полетите, — засмеялся Гагарин. — Сами же сказали, по профсоюзной путевке. Впрочем, вы уже летали…
И, засмущавшись отчего-то, будто хотел и не хотел открыть тайну, достал из нагрудного кармана новенькой шинели с майорскими погонами фотографию — маленькую, сделанную, очевидно, любителем.
— Это вы, — проговорил он, протягивая ее Королеву, — вы летали вместе со мной…
Королев едва узнал себя в молодом еще человеке, похожем не то на летчика, не то на полярника, в кожаной довоенной фуражке. Фотокарточка гирдовских времен. Но как она попала к Гагарину, и действительно ли он брал ее в космос?