Труднее всего было перестать благодарить всякий раз, когда свитские просто выполняли свою работу. А работа их – дополнять господина, предугадывать его желания, быть его левой рукой и записной книжкой. Не станешь же хвалить себя – так и они первое время недоумевали, но потом вежливо разъяснили Михаилу Андреевичу все детали. Ведь «спасибо» граф говорит им всякий раз, когда они оказываются полезны.
Ломов направил фонарик вверх и включил лампу. Желтоватый полукруг отразился от потолка на расстеленную кровать, где на голом матрасе, сбив простынь ногами вниз и кое-как укрыв живот тонким одеялом, могуче спал Его сиятельство князь Давыдов. Спал в одиночестве – хотя детали женского туалета лежали и возле его ног, и на полу.
– Ваша светлость, как вы видите, с Его сиятельством все хорошо. – Залебезил распорядитель. – Когда он проснется, я непременно передам о вашем визите.
– Все вон.
– Но, ваша светлость! – возмутился распорядитель на самоуправство в своем здании.
Но когда его мягко подхватили под руку свитские, возмущаться не стал и позволил вывести себя из кабинета. Дверь плотно затворилась.
Ломов посмотрел на опрокинутое кресло, потянулся было поставить его на ножки, потом разглядел подозрительного вида следы на тканевой обивке и передумал.
– Ваше сиятельство, господин полковник, – негромко произнес Михаил Андреевич. – Просыпайтесь.
Но тот разве что всхрапнул чуть сильнее, чем обычно.
– Подъем, матрос! – Добавил Ломов хрипотцы и жесткости в голос.
– А? Что?! – дернулся было Давыдов, затем углядел лицо собеседника и расслабился.
– Господин полковник, как вы? – участливо смотрел на него Михаил Андреевич, с сочувствием разглядывая следы многодневной попойки.
– Меня все любят, юнкер! – счастливо улыбнулся тот пьяненькими глазами и повел взглядом по обшарпанным обоям. – А где все?
– Внизу, господин полковник. На нижних этажах.
– Ну и пошли они к демонам… – Взгрустнув, потянул на себя одеяльце князь и собрался вновь провалиться в сон.
– Ваше сиятельство, у меня для вас сообщение от ротмистра ДеЛара. – Осторожно потряс его за плечо Ломов. – Он готов вернуть вам долг, взятый в Большом Кремлевском дворце.
– О, так это меняет все дело! – резко раскрылся князь – Ломов еле успел отвести взгляд от его наготы. – Велите подать мне мою шпагу и коня!
– Тут бы одежды найти, – смутился Михаил Андреевич, пытаясь отыскать для князя хотя бы штаны.
– Экие мелочи! – фыркнул тот, вскидывая ноги и пытаясь усесться на постели.
Но что-то все попытки категорически не увенчались успехом – всякий раз он заваливался обратно. Пришлось помогать.