– Там кешбек пять процентов, ваше сиятельство…
Слова были проигнорированы. Иван Александрович мельком посмотрел на номера машин и, несмотря на физический недуг, упрямо ускорился, двигаясь к метро.
Номера на автомобилях были без цифр – просто герб Империи с гербом правящей семьи Рюриковичей. И это было весомо, очень весомо.
Уже в метрополитене, толкаясь в плотной толпе, разодетой в шубы, чувствуя боль от прижатого чужим чемоданом протеза и нехватку дыхания в людском море, влившемся в вагон на Бауманской, невольно пытаясь найти глазами ту самую испуганную девчонку в наушниках, что в прошлый раз уступила ему место, Иван Александрович принял окончательное решение.
Посылай гусара за едой – он все равно два ящика шампанского принесет. Ладно хоть с тремя коробками пиццы поверх – ровно так, чтобы оставалась полоска для зрения, и не влететь в стену вместо поворота.
Не пюре с котлетами, конечно, но и ждать их приготовления господин полковник не мог – все-таки леди надо было отстегнуть в первую очередь.
Да и злиться на Давыдова не получалось – во-первых, пицца была горячая и с мясом, во-вторых, вкусная, ну а в-третьих князь был и без того печален, задумчиво накручивая ус и жалуясь на переменчивость женского характера.
– И главное, я говорю ей: люблю безмерно, а она кивает! На коленях стоя, винился перед ней за свое легкомыслие – и был понят и прощен! Но стоило снять с нее наручники, так все – словно подменили! – В сердцах стукнул Давыдов ладонью о колено.
– Угум. – Дожевывал я кусочек.
– Ведь не в первый раз со мной такое, а в какой раз попадаюсь! – Порывисто поднялся Давыдов на ноги и зашагал по невеликой камере – три шага туда и столько же обратно.
– Так отпустили бы ее, господин полковник.
– Не уходит! – Всплеснул Давыдов руками. – Я ей сразу повеление Его высочества сообщил. Так что бы вы думали, штабс-ротмистр? Вместо того, чтобы разойтись, выгнала меня из камеры! Какое счастье, что вы заточены рядом, иначе ночевать мне в коридоре!
– Очень кстати. – Покивал я. – Так может, еще помиритесь?
– Как?! Пиццу и ящик шампанского я уже отнес! Кто меня примет с пустыми руками?
– Так вот же еще ящик, – указал я на оставленное в уголке душа шампанское.
– Это на новый год! – Категорично постановил Давыдов.
И даже отвернулся от такого соблазна.
– Ну, хотите, сложим ей цветочек из туалетной бумаги. Оригами, у меня брат очень увлекался.
– Из серой?!
– Так мы напишем на ней долговой вексель на миллион. Такого дорогого цветка во всей Москве будет не сыскать!
– Благодарю за участие, штабс-ротмистр, но нет. – приосанился Давыдов. – Да и вообще! Что я, гусар, себе другую даму не найду?!