К девяти часам утра… «Всего-то! Когда же это закончится…» – пронеслось в голове Бутырцева, когда он бросил взгляд на свои карманные часы… наши установили до сорока орудий на Казачьей горке. Англичане, вновь овладевшие редутом номер один, тоже не отстали от русских – привезли в основательно порушенное укрепление три десятка пушек. Успели вовремя, и атака Охотского полка была в упор встречена шрапнелью британской артиллерии. К плотному туману добавился дым от орудийных выстрелов. Пришло время и этому полку показать, чего стоит русская пехота. Охотцы, в сотни глоток даже не выкрикивая, а рыча «ура!», взяли в штыки редут и успели заклепать девять орудий, прежде чем на них насели войска генералов Бентинка и Каткарта. Генерал Бентинк тут же был тяжело ранен, погибли двенадцать офицеров, но шотландская гвардия охотцев из редута выбила.
Селенгинский и Якутский полки в постепенно тающем тумане с новой силой навалились на первый редут, расстреливая и встречая штыками шотландцев в медвежьих шапках. Стоны раненых сливались в гул, заглушающий орудийную пальбу. Тела у разбитых строений громоздились в три слоя, там были еще живые люди, но никому не было до них дела. Те живые, которые еще держались на ногах, с остервенением пытались навалить поверх четвертый слой тел.
Охотский полк выбил британцев из второго редута.
Редуты несколько раз переходили из рук в руки. Голыми руками русские пехотинцы и британские гренадеры душили друг друга, хватали из-под ног камни и били ими друг друга, а то и просто кидали во врага. Повергнув противника, отыскивали упавшие ружья и сабли и били, кололи, рубили человеческие тела дальше.
Офицеры силой и криком останавливали бегущих обезумевших солдат, собирали вокруг себя, ставили под знамена и вновь вели в бесконечные атаки. Схватывались с неприятелем, орудуя саблями, кинжалами, а то и кастетами с дубинками.
Все было одинаково у русских и англичан.
Британцы подтягивали и бросали в бой последние резервы из ближайших бригад и дивизий. Генерал Каткарт дробил свою дивизию, поротно и побатальонно затыкая бреши в британской обороне. Герцог Кембриджский галопом носился по всем британским частям, еще не вступившим в бой, и собирал подкрепления.
Французы пока не вмешивались в битву, ждали приказа своего командующего. Отряд Горчакова, который еще со времен Балаклавского сражения стоял в долине перед Сапун-горою, в битве участия не принимал: лезть на приступ Сапуна казалось генерал-лейтенанту делом безнадежным. Полки Жабокрицкого отсиживались в Килен-балке, но несли потери от штуцерников, осыпающих их пулями сверху. Эх, если бы Меншиков и Жабокрицкий были решительнее!..