— Ну и голова у тебя, Бадалян! — хлопнул его по плечу начальник цеха. — С такой головой я бы лично давно директором был, а может, и кем повыше.
После работы Сона и Рубен встретились возле сквера.
— Пошли, времени нет, — заторопила Сона. — Я еще должна зайти на рынок, потом взять Анну из садика, а Карена — из школы. Хорошо, что ты пришел… — улыбнулась она, не в силах сдержать гордой женской радости.
— Не беги, — попросил он. — Хочешь, я пойду на рынок, а ты — за детьми?
— Давай лучше так: за Кареном пойди ты. А рынок и садик рядом, я быстро обернусь. Знаешь школу имени Крупской?
— Знаю. Не беги.
— Скажешь нянечке: позовите Карена из второго класса продленки.
Рубен уже повернулся, чтобы идти, но Сона взяла его за руку и, поколебавшись, сказала:
— Прошу тебя, будь с ним поласковей…
— А где же мама? — спросил Карен, выходя с Рубеном со школьного двора.
— Мама пошла на рынок, оттуда зайдет в садик за Анной и придет домой.
— А мы?
— Мы тоже пойдем домой.
Карен взял Рубена за руку.
— Я сегодня в классе победил! — радостно сообщил Карен. — Вот так. — Он откинул руку и, выставив вперед плечо, заскакал на одной ноге, потом толкнул воображаемого противника. — Чей папа самый сильный — это у нас игра такая.
— Знаю.
— У меня, правда, папы нет, но я все равно всех победил. Значит, мой папа самый сильный, правда?
— Карен, — сказал Рубен, смущаясь, — ты не обиделся на меня за то, что я тебя стукнул тогда?
— А не больно было, — улыбнулся Карен. — У Артуриного папы «Волга» есть, но от все равно слабак. Я его стукнул, так он покатился, нюни распустил.
— Правильно сделал!
— Ага! — обрадовался Карен. — Это ему за то, что он однажды мне прямо в волосы плюнул. А еще у него знаешь что есть? Чем считать. Вот надо к четырем прибавить пять. Сперва нажимаешь на четверку, потом на плюс, потом на пятерку и знак равенства, и наверху сразу пишется девятка. Такая маленькая штучка. Никому не дает, жадина…
— Хочешь, я тебе такую штуку подарю, какой ни у кого нет? — спросил Рубен.
— А что? Это из магазина?
— Нет, из моего дома.
— Мама рассердится. Она сказала, что ноги нашей больше в твоем доме не будет.
— Почему?
— Потому что мы необузданные шалуны и негодники…
— Это верно, вы любите пошалить, — вздохнул Рубен. — И разве вам не жалко маму?
— Нет. Бабушку вот жалко.
— Только бабушку?
— Ага. Потому что тетя Рузан ногу сломала, я деньги собрал, купил бабушке и тете мороженое, а мама не отнесла. Мы сами съели.
…У себя в квартире Рубен погрозил Карену пальцем:
— Смотри, ничего не трогай. Хочешь, покажу тебе фокус? Подойди к этой двери…