— Об том самом, сокол ясный…
— А вы что, всегда таком святой были или только под конец жизни?
— За конец жизни спасибо!
— Извините, неправильно выразился.
— Выразился ты правильно, сказал, что думал. А насчет святого… Не святой. Но до трагедий дело не доходило, ничьим жизням ничто не угрожало. Устраивался как-то…
— А я ее устраиваюсь…
— Устраиваешься, устраиваешься! Да еще как! Ты еще в фаэтон сядь и по району поезди с ней, чтоб все видели, какой ты храбрый.
Они подошли к дому Дудко. Во дворе Клавдия развешивала белье.
— Здравствуйте, Григорий Васильевич, — встревоженно кивнула она Березину. — К нам?
— Да, поговорить хотели, — ответил Хоменко.
— Мы все деньги за рыбу в совхоз сдали. Вы же знаете, Григории Васильевич…
— Это секретарь райкома товарищ Хоменко, — представил Березин.
— Здравствуйте, — поклонилась Клавдия. — Неужели мой надумал к вам в партию поступать?
— Да нет, вы за партию не беспокойтесь, — усмехнулся Хоменко. — Ей это не грозит. Мы на самом деле повидать его хотели, ничего страшного… Как он себя чувствует?..
— Здоров, как бык, — еще больше встревожилась женщина. — Да пойдемте, я вас провожу, он на берегу…
Захар Дудко, возившийся на берегу возле костра, настороженно поднял голову, увидев Клавдию в сопровождении Хоменко и Березина.
— Добрый день, — поздоровался Хоменко.
— И вам добрый, — сдержанно ответил Захар.
— Вот из району приехали на нас поглядеть, — торопливо сказала Клавдия. — А чего глядеть? Деньги мы за рыбу сдали, все до копеечки, вот Григорь Василия знает…
— Знатная уха будет, — заглянул Хоменко в котея. — Куда столько?
— А заграница в камышах рыбу удит, — пояснил Дудко. — Известное дело, приедут ни с чем, а жрать охота. Как раз время… — Он приложил ладони ко рту: — Э-ге-ге-гей!..
— А!.. О!.. У!.. О-ля-ля-ля!.. — откликнулись совсем рядом.
— Может, останетесь, отведаете? — предложил Дудко. — Скоро будет готова.
— Да нет, — с сожалением отказался Хоменко, — ехать надо. Ну, а вообще-то как жизнь?
— Да как сказать… Всякое бывает. Ничего вообще, — замялся Дудко, настороженно поглядывая на пришедших. — Бывает, и грех на душу возьмешь, не без этого… Но уж раз повинился и простили, так зачем же снова — суд, прокуратура?
— Кто тебе сказал насчет прокуратуры? — жестко спросил Березин.
— Неважно, кто сказал… Было же…
— Не было. Надо было наказать тебя, да еще раз пожалел.
— Правда — не было? — поднял на Березина тяжелый взгляд Дудко.
— Правда. Кто тебя в ожесточение втравливает?
— Сам разберусь, — замкнулся вдруг Дудко. — Сам!
Невдалеке от берега появились две лодки. Раймон поднял над головой связку рыбин, демонстрируя свой улов. Чакану оставалось лишь помахать кепкой.