— Отпустите ее! — дрогнувшим голосом, едва не дав петуха, выкрикнул один из младших братьев — тот, что толстый, с ярко-зелеными волосами. И тут же попятился, будто испугавшись собственного голоса.
Старший оттеснил его за спину, с мрачным видом выступая вперед. Этот молчал, лишь взгляд его напряженно бегал от одного бандита к другому, оценивая ситуацию.
Я, пользуясь возникшей заминкой, перехватил Васкеса за запястье, отстраняя нож от своего лица. Главарь рванулся, мы крепко схватили друг друга за грудки. Я с огромным трудом сдержался от того, чтобы не двинуть ему свободной рукой по морде — просто удерживал, не давая ему меня пырнуть. К моему удивлению, это удалось довольно легко — все-таки тягание железа в спортзале пошло мне на пользу. Васкес, несмотря на устрашающий вид, был помельче и ощутимо слабее меня.
— А то что? — коротышка переадресовал свой вопрос уже Родригесам. — Вы чего это развякались, шваль мусорная? Проблем захотели?
— Проблем нам не надо, — набычившись, процедил Рико, исподлобья смотря не на спрашивающего, а на Васкеса. Видно, знал, кто у них главный. — Но это наша соседка. Отпустите ее.
Щербатый, скаля зубы не хуже пса, покрутил головой, оценивая ситуацию. Хотя Родригесы и не выглядели серьезными бойцами, если не считать Рико, все же их было трое. А Ежи, похоже, уверенно себя чувствовали только в случае серьезного численного перевеса. В этом смысле они мне здорово напомнили Марко Марино и его банду из интерната.
Такие шакалы, похоже, везде одинаковые.
— Валите отсюда, — прорычал Васкес, все еще прижимая меня к стене. — Девчонку не тронем. Обещаем.
Родригесы замешкались, переглядываясь. Поиграв желваками, Рико все же упрямо покачал головой.
— Мы без нее не уйдем. Да и парня я бы трогать не советовал. Его Харрис пасет.
— Да плевать я хотел на эту шлюху! — сплюнул в сторону Спайк.
Двое головорезов — здоровяк с механической рукой и темнокожий дерганый тип с доброй полусотней шипов на черепушке — выдвинулись вперед, угрожающе поперли на Родригесов. Младшие едва не попятились, но Рико стоял, как вкопанный. Я заметил, что правую руку он отвел чуть назад. Что-то прячет?
Но Ежи не бросились в атаку сразу — остановились в шаге от мусорщиков, корча суровые рожи. Повисла напряженная пауза — из тех, что прерываются неожиданным разрядом, больше похожим на взрыв. Сейчас достаточно любого неосторожно брошенного слова, резкого движения, чтобы все закончилось потасовкой… От страха снова неприятно засосало под ложечкой. Хотя злость все еще перевешивала, инстинкт самосохранения настойчиво пробивался сквозь нее.