С каждым новым шагом Томас становился всё тяжелее. Но разве я могла жаловаться? Это ведь был мой братик, наш милый малыш! Это его я несла на руках, это его я почти потеряла из-за собственной глупости, зато скоро принесу домой, к маме и папе.
Увы, я устала и ослабела. Меня мучили голод и жажда, я постоянно спотыкалась о камни и корни. Я боялась, что упаду с Томасом на руках и сделаю ему больно. Увидев на земле пятно мха у высокого дуба, я рухнула на землю.
– О, Томас, – прошептала я. – Я так устала. Давай посидим и отдохнём.
Держа его на коленях, я запела колыбельную, которую пела мама. Он прислонился ко мне и положил голову на плечо.
– Ты помнишь эту песню, Томас? Мама пела её и тебе, и мне. Скоро мы будем в безопасности, дома, и она споет её нам, качая тебя, пока ты не уснёшь в своей колыбели.
Я улыбнулась ему. Он посмотрел на меня из-под полузакрытых век. Он не улыбался. Его лицо было каким-то другим, не таким круглым, как мне помнилось, и не таким милым.
Испугавшись, что он заболел, я обняла его и поцеловала в макушку.
– Ты, часом, не болен? У тебя что-то болит? Добрый Народец плохо с тобой обращался? Ничего, у мамы тебе будет хорошо, она накормит тебя, будет купать и любить.
Я не надеялась, что Томас ответит на мои вопросы, но и никак не ожидала услышать от него сердитый звук, похожий на рычание. Его тельце напряглось, утратило младенческую мягкость.
Я ещё крепче прижала его к себе.
– Пожалуйста, не сердись на меня, Томас. Я виновата, что тебя украли у нас, прости мне мою глупость. Я больше никогда не буду такой разиней, обещаю.
Он попытался вырваться, и когда я крепче сжала его, зарычал и впился зубами мне в руку. Испугавшись, я отпустила его. Он оскалился, обнажив длинные острые зубы. Его тело покрывал мех. Передо мной сидел волк, а не Томас! Я в ужасе отпрянула, но волк бросился на меня и повалил на землю. Он стоял надо мной, оскалив зубы, и рычал. Я видела волков и раньше, но именно такого – ещё ни разу.
Мне он показался размером с лошадь. Таких длинных и острых зубов я не видела ни разу в жизни. А его глаза! Они были полны ненависти. Он намеревался убить меня, я же ослабела от страха, чтобы попытаться сбежать. А в следующий миг он заговорил со мной – грубым, хриплым голосом:
– Ты больше не увидишь своего брата. Ты не спасёшь его. Не отведёшь домой. Он навсегда потерян.
– Пожалуйста, – взмолилась я, – пощади! Томас – наш, вы его украли у нас.
– Ты молишь волка о пощаде? – Он широко открыл пасть и осклабился, вновь показывая страшные зубы. – Томас наш, а не твой. Зря ты пришла на эту землю. Я здесь для того, чтобы ты её никогда не покинула.