.
Девушка сделала надменное лицо.
– Леди Дуата не крала твоего брата. Она обменяла его. Своего ребёнка на ребёнка твоей матери.
– Обмен – это когда два человека меняются чем-то по доброй воле, но моя мама ничего не знала об обмене, пока он не свершился и Томас исчез. Твоя мать воровка, и ты это знаешь.
– Поистине, у тебя меньше мозгов, чем у жёлудя, недавно упавшего с дуба. Если леди Дуата узнает, что ты назвала её воровкой, ты пожалеешь об этом.
Я помахала перед ней медальоном, и она испуганно отскочила назад.
– Не прикасайся ко мне, прошу тебя!
Я поднесла медальон ближе к её лицу и прокричала:
– Скажи мне, кто ты и почему ты здесь. И не ври.
– Меня зовут Эйслинн, я дочь леди Дуаты. Хотя мне стыдно это признавать, но подменыш – мой сводный брат. Вот почему я хотела его увидеть.
– Если ты пришла забрать его, то я его не отпущу. Он мой друг. И мне не стыдно в этом признаться.
– Пожалуйста, можешь оставить его себе. Он не нашего племени и не странник, а нечто среднее. Уродец, который никому не нужен.
Я удивлённо посмотрела на Эйслинн:
– Отец Гостя – странник?
– Разве ты не знаешь, кто его отец? И даже не догадываешься?
Гость увлечённо строил крошечный каменный дом для найденной им зелёной гусеницы, но, услышав своё имя, поднял голову и спросил:
– Ты знаешь моего папу?
Я посмотрела на Гостя и поняла то, что должна была понять давным-давно! Мадог ничего не скрывал с самой первой минуты: это и его доброта по отношению к Гостю, и язык, на котором они разговаривали, и любовь и забота, которыми он окутал подменыша.
Эйслинн поняла, что я знаю ответ.
– Моя мать любила Мадога. И он любил её. Когда королева узнала об этом, она запретила ему посещать Тёмные Земли. Такая любовь запретна.
– Мадог – мой папа, мой папа – Мадог. – Гость хлопнул в ладоши и засмеялся.
– У моей матери сохранились чувства к Мадогу, может, даже любовь. Это смягчило её. – Эйслинн тряхнула головой, словно хотела показать мне, что лично она совсем не мягкая. – Моя мать боится того, что королева может сделать, если схватит Мадога. И ей жаль твоего брата.
– Почему она жалеет Томаса? Он счастлив. Так счастлив, что хочет остаться в Тёмных Землях.
Эйслинн ответила так тихо, что я едва её расслышала:
– Тиарнах уверен, что он будет нашим королём, но мы не сказали ему всей правды.
– Это неудивительно, – сказала я.
Я ждала, что она что-то добавит, но её слова повисли в воздухе, словно мост в никуда.
Я подошла к ней ближе.
– Чего же не знает Томас?
– Ты знаешь, что такое десятина?
– Ещё бы! Мы платим десятину хозяину поместья, чьи поля мы пашем, засеиваем и жнём. Это налог – деньги, если они у нас есть, но это также может быть зерно, телёнок или ягнёнок. Но какое отношение десятина имеет к моему брату?