Сэр Калеб Хейторнтуэйт, шатаясь, поднялся. Предстать перед судом, в котором прежде председательствовал! Идти арестантом в сопровождении полицейских мимо толпы рабочих через весь завод, что сам создал! Выйти за ворота и никогда не вернуться…
– Я… я… я… – прохрипел он, задыхаясь, и рухнул.
Лицо его стало свинцово-серым, губы посинели и скривились в ужасной гримасе. Глаза вылезли из орбит, в них будто застыл яростный немой крик. Хейторнтуэйт хватал ртом воздух, бессильная рука потянулась к жилетному карману. Литтлджон опустился на колени, поднял голову сэра Калеба, быстро просунул пальцы к нему в карман и достал коробочку, полную маленьких прозрачных ампул, какие носят при себе больные грудной жабой на случай приступа. Нужно вдохнуть содержимое ампулы, чтобы снять удушье. Он поспешно сломал одну и поднес к дрожащим ноздрям Хейторнтуэйта, но было поздно. Сведенное судорогой тело обмякло, глаза закатились, остекленели, неподвижный взгляд устремился в потолок. Руки безвольно раскинулись на полу. Хауорт уже звонил врачу. Когда доктор наконец прибыл, ему оставалось лишь закрыть покойнику глаза и распорядиться, чтобы тело почтенного промышленника отвезли в городской морг.
Глава 19. Многому приходит конец
Из допущенных в рай и повергнутых в ад
Никогда и никто не вернулся назад.
Грешен ты или свят, беден или богат —
Уходя, не рассчитывай, друг, на возврат.
Омар Хайям
Хотя сэр Калеб Хейторнтуэйт и не заслуживает более нашего внимания, мы не можем оставить его лежать на холодном столе хаттеруортского городского морга. Его ждал мистер Саймон Миллз, а после им займутся гробовщики.
Коронер насладился сполна двойным происшествием и провел одно за другим два дознания по делу о заводовладельце и его жертве, бродяге Трехпалом. По праву должностного лица, облеченного властью, мистер Миллз перенес слушания по убийству последнего из тесного деревенского паба в просторный зал городского центра, к раздражению старого Сета Уигли, уверявшего, что твердо держится на ногах и собирается, по его собственному выражению, «взять реванш».
Показания леди Хейторнтуэйт стали, по общему мнению, самым волнующим и драматичным эпизодом допроса свидетелей. Эта маленькая высохшая женщина всегда держалась в стороне от публичной жизни мужа. Она жила почти так же уединенно, как покойная миссис Майлз, смерть которой мистер Миллз накануне дня двойного дознания признал самоубийством, совершенным в состоянии временного помрачения рассудка. В своем сердце леди Хейторнтуэйт уже давно развелась с мужем и, как следствие, вела себя весьма эксцентрично, если не вызывающе. Проявлялось это главным образом в том, что она металась по магазинам в городе с авоськой и покупала продукты на день. Когда-то, в прежней, более скромной жизни с дорогим, давно почившим отцом, на леди Хейторнтуэйт, которая звалась тогда Деборой Кросс, лежали все заботы по дому. После замужества она на время оставила привычку ходить за покупками, но потом вернулась к ней. Так она пыталась пережить вновь счастливые дни прошлого. Вдова сэра Калеба откровенно заявила мистеру Саймону Миллзу, что последние двадцать лет знала, кто убил Сайкса. Покойный супруг поделился с ней своей ужасной тайной в минуту слабости – очевидно, на него нашло затмение. Позднее он опомнился и пригрозил ей жестокой расправой, если она выдаст его хотя бы словом, а в заключение привел железный довод: жена не может свидетельствовать против мужа.