— Спасибо, — сказала она. — Ваша доброта не знает границ. Я буду чтить слова, что сказала при входе.
Она прошла к кровати и бросила сумку на пол. Ее спина болела, голова кружилась. Она не закончила.
Ее ладони знали, где найти склянку сахара, хоть разум уже засыпал. Сорча порылась в сумке и нашла глиняную баночку. Всегда полезно было носить с собой подарок для фейри. Она научилась этому уроку, и ее карманы всегда были полными.
Она вытащила и монетку. Тусклый свет луны сиял на краях, она много раз натирала ее. Сорча звала монетку счастливой, и казалось уместным отдать ее сейчас.
— Я поделюсь тем, что у меня есть, — прошептала она. — Этого мало, но, думаю, завтра я найду больше. Не как оплату, я знаю ваши обычаи.
Стулья заскрипели, покачиваясь. Сорча моргнула, а стол оказался чистым, без пыли, и грязные тарелки пропали.
— Не стоило так утруждаться.
Кружка появилась из воздуха и опустилась на стол.
Сорча была потрясена. Она хотела прижать камень к глазу, чтобы увидеть скрытых фейри. Они не могли пугать сильнее их господина.
— Вы так добры, — выдохнула она. — Я оставлю вещи у камина. Прошу, наслаждайтесь ими. Простите, что так мало.
Пять шагов донесли ее до другого конца хижины. Она склонилась, сдула пыль с камина и опустила вещицы. Брауни в ее комнате в борделе любили лазать. Она всегда оставляла подарки повыше, устраивая им приключения.
Они были любопытными созданиями, и за это она их уважала. Брауни порой мешали, но чащу помогали. Они хотели сделать все, что могли, а когда не могли — сходили с ума.
Она нахмурилась. Она надеялась, что не столкнулась с этим. Домашние брауни легко становились боггартами, если не были заняты. А комната была пыльной…
Она повернулась.
— Тут брауни?
Ответа не было.
— Я не буду плохо о вас думать. Просто мне будет проще, если я буду знать, что вы любите. Брауни моего дома любили мед, но я как-то раз встречала боггарта, и он любил свежий хлеб.
Чашка на столе склонилась.
Сорча улыбнулась.
— Боггарт. Я постараюсь стащить что-нибудь с кухни жуткого Туаты де Дананн. Это место будет сиять, и я испеку свежий хлеб, если не будешь срывать с меня одеяло.
Кружка плясала. Она явно заговорила с ним правильно.
Тихий шелест ее юбок вводил в ступор. Сорча прошла к кровати и упала лицом вниз. Не важно, что в ее волосах была паутина, а слой пыли был таким толстым, что подпрыгнул с ней и вернулся на матрас. Она так устала, что могла спать, даже если боггарт будет прижимать к ее щекам потные ладони, проверяя, жива ли она.
Она проспала остаток дня, ночь и утро. А казалось, что через пару секунд она открыла глаза от солнца, сияющего в окно.