Пикси потрясенно посмотрела на нее и рассмеялась.
— Дорогуша, ты — чудо! Я и не думала, что мне могут позавидовать! — она рассмеялась и отдала полотенце Сорче. — Высокое место служанки королевы. Прелесть!
Сорча с улыбкой закончила вытирать себя.
— Но это важное положение.
Тени плясали за шторами и между служанок в комнате. Сорча склонила голову и наблюдала за крыльями, перьями и силуэтами из теней. Наверное, они не подозревали, что она видела их истинные облики.
Она надеялась, что когда-то они смогут ходить без морока. Их страх был понятен. Люди плохо реагировали на странных существ. Сорча не верила, что отпрянет от их обликов.
Ей придется остаться. Она отругала себя. Она не планировала оставаться, и она должна была верить, что Туата де Дананн выслушает. Ее путешествие было важным. Он должен был понимать.
— Пикси? — обратилась она. — Где сегодня ваш господин?
— Полагаю, тренируется во дворе. Обычно он там.
— Тренируется?
— О, да, — Пикси вернулась. В ее руках было бледно-зеленое платье, ткань почти касалась пола. — Он — поразительный воин, но те истории пусть поведает он. А это будет хорошо смотреться с твоими волосами.
Сорча провела пальцем по ткани. Бархат, ткань аристократов.
— Я не могу это надеть, — сказала Сорча. — Я его испорчу.
— Его больше никто не носит. Или ты его испортишь, или моль.
Желание наполнило ее, покалывало на кончиках пальцев, и она потянулась к платью. Она еще не носила такую ткань. Хоть бордель хвалился женщинами высокого класса, бархат доставался ее сестрам, когда приходили важные клиенты. Сорча всегда носила шерсть и хлопок.
Она погладила ткань.
— Спасибо.
— Мне нравится украшать красивые вещи, милая. Надевай, и тебе нужно будет поесть.
Сорча натянула платье через голову, обмотала волосы полотенцем. Кто-то устроил пир на столе. Свежие фрукты, овощи, листья салата и хлеб наполняли миски. Рядом стоял графин холодной воды.
Она упала на стул и смотрела в потрясении.
— Это мне?
— Этого мало, — фыркнула Пикси. — Но сейчас больше не получится.
— Это больше, чем я когда-либо просила! Вы должны были отпустить меня с яблоком.
— Мы куда гостеприимнее. Ешь.
Сорча запихивала еду в рот и выпивала стакан за стаканом воды. Ее желудок взбунтуется потом, не важно. Она неделями не видела столько еды, а вода на вкус была как первый снег.
Когда живот заболел, а горло сдавило, она отодвинула тарелку и вздохнула.
— Мне не нравится быть попрошайкой, — начала она, — но у вас нет муки и масла? Я бы хотела сделать хлеб боггарту, но нет продуктов.
— Боггарту? — повторила Пикси. — Брауни любят мед, милая.